Стихосложение моё -
Укрытых истин Эльдорадо.
Где я - простой искатель клада,
Ищу сокровище своё.

Как тяжело даётся стих.
Рой мыслей, словно, забияки
Между собой схватились в драке.
И нет спасения от них.

В бокале красное вино.
Дымится рядом сигарета.
И в предвкушении рассвета
Луна прощается в окно.

Никто не в силах мне помочь.
И, как несчастный в Эльдорадо
Остался нынче я без клада.
Хотя была бессонной ночь.

Не раз я просыпался нынче ночью.
Засела в голове соседа речь.
С которой напустился со всей мощью
Старик Федул, покинув свою печь.

Жену мою увидел, молодую
И сразу же затеял разговор:
"Супругу, говорят, нашёл другую?
В два раза младше? Значит - есть напор...

А лет-то самому уже полсотни?
И маешься, я слышал, со спиной?
Ещё болят и ноги? Ох, негодник!
А как же ты живёшь тогда с женой?

На танцы надо ей, ведь - молодая.
А ты согнёшься и не разогнуть.
Живёшь, болезни от неё скрывая?
Да, стар я видно, не пойму я суть.

Я заболею чуть и сразу к бабке -
Своей супруге, знает всё она.
Жалеет, хоть и даст порой по шапке.
Ведь, всё-таки законная жена.

Боишься – засмеёт, что занедужил?
Так, возраст это, скоро захрапишь.
И, может, будешь кое-чем похуже.
Невольно нарушать ночную тишь"…

Не стал я дальш ... Читать дальше »

Она не читала Шекспира.
Отелло ей был незнаком.
Женою став мавра Тамира,
Хозяйкой вошла в его дом.

Супруг оказался ревнивым.
Жену не пускал за порог.
Ещё потерялся - любимым
Подаренный к свадьбе платок.

Вопрос задавал вечерами:
"Молилась ли на ночь, жена?"
Что дальше? Вы знаете сами.
Не знала лишь только она.

И, если вам хочется мира,
Я дам очень дельный совет -
Читайте почаще Шекспира.
В тех драмах на всё есть ответ.

Он уже не считал врагов,
Ошалев у окопной бровки.
Просто тихо шептал: "Готов",
Передёрнув затвор винтовки.

Кто-то падал лицом в ковыль.
Кто-то навзничь, взмахнув руками.
От снарядных разрывов - пыль.
И повсюду земля кусками.

До войны жил в тайге боец.
И не тратил патрон впустую.
Посылая врагу свинец,
Пулю он презирал - шальную.

Мелочь скудная в кармане.
Ослик вместо скакуна.
Подарила тёте Мане
"Принца" этого весна.

Он по русски не бельмеса,
Но в работе - будь здоров!
То грибы несёт из леса,
То готовит вкусный плов.

В их семье не слышно брани.
И, возможно, есть секрет.
Ведь глаза блестят у Мани,
Словно ей семнадцать лет!

"Отступись… Позабудь очи тёмные" -
Все твердят на селе в унисон -
«Выбрось мысли из дум – неуёмные.
В омут тайный нырять не резон».

Только манит к себе неизвестное
И мне спать не даёт по ночам.
В сновидениях - дева чудесная.
Тёмный локон по белым плечам.

Околдует меня непутёвого.
Пропаду в глубине чёрных глаз.
Будет тяжко от чувства бредового,
Но ещё тяжелее сейчас.

Как мил июньский ветерок
Среди осенней непогоды.
Когда не манят за порог
Причуды Матушки - природы.

Не вспоминается жара
Испепеляющего лета.
Тогда нужна была пора,
Где меньше солнечного света.

Сам не пойму себя порой,
Желая мысленно награды -
Тепла мне хочется зимой,
А в полдень знойный жду прохлады.

​​Забыть бывает всё не просто.
Откроет память вновь абзац –
Где был далёкий Русский остров,
И Школы связи длинный плац.

Зачем опять то вспоминаю,
Что позабыть давно пора.
От дум я тех не отдыхаю.
Всё было, кажется – вчера.

Там приобрёл я ту закалку,
Что помогает нынче жить.
И то, что рано мне на свалку.
Смогу ещё полезным быть.

Она встречала поезда,
Пытливо лица озирая...
Какая, впрочем, ерунда -
Обычный пёс...Судьба простая.

Оставив дачу под замком,
Хозяин в красочном вагоне
Уехал в город хмурым днём,
Собаку бросив на перроне.

Уйти, всё бросить...Но нельзя.
Собачья верность - нам награда.
Не предают друзей друзья.
И в человека верить надо.

Свинка в лужу плюхнулась,
Прямо на бочок.
Грязь теперь за ушками,
Чёрный - пятачок.

Слонику не терпится -
Веточку схватил.
Но сломить от деревца
Не хватает сил.

На ушах у белочки -
Маленькие стрелочки.
А у малого ежонка -
Из иголок одежонка.

А у зебры – мамочки
Полосатый цвет.
И в такой же маечке –
Папа, сын и дед.

Черепаха – бабушка
Учит черепашку:
«Поиграем в ладушки,
Если съела кашку».

Рыженькая пчёлка
Собирает мёд.
В маленьком ведёрке
В улей отнесёт.

Маленький котёнок
Лезет лапкой в банку.
Хочет он спросонок
Вкусную сметанку.

Длинный надо шарфик
Мамочке связать.
Чтобы мог жирафик
Шею укрывать.

В Антарктиде птицы,
Их зовут пингвины.
Любят с гор катиться,
Сев верхом на льдины.

Она очень тихо молилась,
Платком утирая слезу.
Просила у Господа милость -
Сберёг, чтобы сына в грозу.

Ей долгой, казалась, дорога.
Где брёл одиноко сынок.
Она уповала на Бога.
С надеждой смотря на порог.

Болело уставшее сердце.
И медленно время текло.
Молчала за окнами дверца.
Лишь дождик стучался в стекло.

Такой непослушный мальчонка.
Решил в непогоду бежать.
Воскликнул "Сейчас мама!" звонко.
И слушать не стал даже мать.

Зачем заикнулась о боли.
Теперь вот сынишка в пути.
Спасти, чтобы маму, от хвори.
Лекарство в аптеке найти.

Я не волшебник и не маг.
Не исключение из Правил.
Но знаю, как разбит был враг.
И тех, кто мир от зла избавил.

И пусть Европа нам опять
Грозит бедой из-за границы,
Нельзя России отступать
И забывать Побед страницы.

Хотя твердят - пора забыть.
Но только память не готова.
И если с прошлым рвётся нить,
Оно вернуться, может, снова.

Своенравны старики.
А особенно – в глубинке.
Спорить с ними не с руки.
Рассуждают по старинке.

Мне сказал такой старик,
Услыхав про «попку»: «Что же
Вы наш портите язык.
Портить свой язык – негоже!

Объясню тебе я так:
Пусть сегодня жизнь другая –
Зад и в Африке он – зад.
«Попкой» кличут попугая».

Что я мог сказать в ответ?
Всё меняется на свете –
И слова… и даже дед,
Что бред пишет в Интернете.

Солнце в озеро глядится,
Просыпаясь по утрам.
Над водой кружится птица.
Справа – домики и храм.

Церковь старая без крыши.
Без креста и без дверей.
Ветерок листву колышет
Исполинов – тополей.

За селом берёзки в поле
Среди серых сорняков.
Зауральское раздолье
Без хозяев – мужиков.

Готовить раньше я любила.
И ела сладкий шоколад.
Пока сокурсница Людмила
Не сообщила: "Это - яд!

И сахар вреден для желудка.
И газвода, и алкоголь.
И замороженная утка.
И колбаса и даже соль!"

Теперь питаюсь я капустой.
Что у меня растёт в саду.
Хотя без соли и безвкусной
Считают все мою еду.

Ещё печалит, что соседка
Совсем не ведая диет –
Свежа, упруга, как конфетка.
И от мужчин отбоя нет.

Прозвучит звонок в квартире.
"Здравствуй мама! Вот и я!"
Нет минут прекрасней в мире,
Когда в сборе вся семья.

На глазах блеснут слезинки,
Будто - капли при росе.
И разгладятся морщинки
От улыбки на лице.

Это будет - твёрдо знаю.
И не зря мечтой согрет.
Уже к дому подъезжаю,
Где горит в квартире свет!

Сайтов нет! Лишь одна забава -
Покемонов искать в сети.
Быть "В контакте" утратил право.
В "Одноклассники" нет пути.

Неужели под небесами
Инквизиции вновь закон.
Обложили меня флажками,
Будто, волка со всех сторон...

Тут очнулся от сна в постели.
И себя обругал за бред.
Ведь не могут же в самом деле
Запретить на земле рассвет.

Откуда он – никто не знал.
Прибился к нам при отступленьи,
Когда войны суровый вал
Перемешал всё в упоеньи.

В обычном шлеме со звездой.
В обмотках серых и шинели.
Он, заслонив меня собой,
Упал от вражеской шрапнели.

И с той поры я помню сад.
Могильный холмик… и дощечка,
Где нацарапано – «Солдат».
И рядом липа, словно – свечка.

Бессилен я - писать поэмы,
Когда желудок мой урчит.
И лезут в ум - другие темы.
И за окном печальный вид.

Себя настроив понемногу
Я сочиняю про рассвет.
Как провожала ты в дорогу.
Но вспоминается... омлет.

Какой омлет? Ведь о девице
Пишу красивой. И с косой...
Перебивает мысль о пицце
И бутерброде с колбасой…

Но есть микстура для искусства!
Воспрянет рифма, сгинет хлам!
И напишу стихи про чувства...
Пельменей скушав - килограмм.

Нагадай мне вещая кукушка -
Скоро ли окончится война?
И дождётся ли меня подружка,
Что скучает, сидя у окна.

Сброшу я с коня седло и сбрую.
И повешу шашку на стене.
Домочадцев, после, расцелую.
Как же надоела сеча мне.

Нет конца и края битве этой.
Гибнет за царя простой народ.
Мира, нагадай, на белом свете.
Милая меня в станице ждёт.