Суровое лето девяносто третьего…
(«крутым» девяностым посвящается)
Вот уже и двадцать первый век семимильными шагами отмеривает нашу жизнь… Время летит стрелой. Странная закономерность получается, мы быстро всё забываем, и кажется, это было не с нами… А потом даже удивляемся: а было ли?
Крутые девяностые, сколько же вы нам принесли и бед, и разочарований в этой, как нам казалось, устоявшейся для нас жизни – учёба, работа, квартира, любовь. Всё было на своих местах, и в несколько лет, а иногда и месяцев, всё провалилось в тартарары, а главное: безвозвратно…
Так и в этом городе всё было хорошо до поры, до времени. Золотое детство, шалопайная юность, безоглядная молодость, весёлая учёба, а потом вдруг как-то сразу: работа, свадьба, дети, развод… Чуть успели попривыкнуть, а тут снова непредсказуемые девяностые постучались, и не просто постучались, а громко, звучно, и даже кое-где двери повышибали!
1993 год. Как всегда лето пришло жаркое. И хотелось убежать из города, уехать по привычке, в советское время часто уезжали, чтобы отдохнуть от назойливых проблем. А что же не уехать? Ведь есть куда - в любимый город детства.
Молодая, свободная (успела развестись) она и четырёхлетний сыночек. Их ждут и любят! В кассе билетов было не достать, почему-то все ринулись куда-то уезжать. Покупать надо было заранее и через кого-то. Но у неё всё получилось (друг помог). Собралась быстро, и сынок радовался (это было его первое путешествие по железной дороге). Два дня в пути: варёная курица, помидоры, огурцы, пирожки с луком, беляши (насобирали, что могли), чай с сахаром ещё давали в вагоне и постельное бельё, пусть и серое, но стираное. Да и разве это важно, когда ждут тебя и встречают сочными, вкусными мантами, нежной крахмальной фунчозой (китайская лапша) с мясом, а фрукты, ну просто даром! И нужно-то было только на дорогу насобирать, ведь родная тётя, любимая бабуля (уже прабабушка) сделают всё, чтобы внучка и племянница с маленьким сыном жили да радовались! И пусть не стало Советского Союза, но родственные связи-то не отрежешь.
Вообще, отпуск удался: солнце, радость и счастливые глаза сыночка! Но пора подумать и об обратной дороге. Оказалось - билетов просто нет! А ведь надо и на работу выходить. Теперь зарубежье, город детства не хотел отпускать свою любимицу. Помыкались родные, помыкались, да и купили билет у соседки на её имя… А соседка и рада продать: «Ты бери, а в вагоне скажешь, когда проверять будут, что, мол, забыла паспорт дома» По глупости, а может и по молодости, не подумала она и купила билет. А сыночку билет вовсе и не нужен, он мог с мамой на одной полке ехать, ему же всего четыре года.
И вот опять хлопоты, сборы. Вместе с продуктами, ещё и одежда, купленная на китайском рынке, подарки для всех - сумки оттягивали руки, но было празднично, ведь дорога домой всегда радует усталых путешественников!
Плацкартный вагон. Поезд отправляется и… проверка билетов проводником. Но вместо одного проводника, рядом почему-то целая команда раскосых, как ей тогда казалось, одинаковых людей-мужчин в железнодорожной форме этого пока ещё нового государства… И ей стало страшно! Они или не могли, или не хотели говорить по-русски. Нашёлся один «переводчик»
- Бэлет.
- Вот, это мой билет, а ребёнку четыре года.
- Паспэрт.
- Ой, дома забыла! Что делать? Поезд уже тронулся. Может, поверите?
- Нэт. Сэйчас стоп-кран сорву!
И началось: всю дорогу до ближайшего крупного города она и её сыночек, как приклеенные, бегали за начальником поезда и упрашивали его не ссаживать их, денег-то не осталось. А раскосые люди-мужчины не сдавались: «нэльзя», «другой страна», «дэньги бы помогли» - вот несколько фраз, которые они изредка произносили.
А в вагоне сидели и лежали, стояли и курили, пили и матерились. Был такой хаос, что просто с ума можно сойти! Но она не сдавалась: ей пришлось подыграть одному «крутому» попутчику (видимо, это был человек в малиновом пиджаке, вы, конечно же, знаете и помните, кого так называли). Он считал себя самым-самым, и ему можно было всё, ведь он же – новый русский! И она пообещала… Тогда новый русский нашёл начальника поезда и, видимо, дал ему «на лапу» (пусть и другая страна, но рубли то ещё никто не отменял). А она насильно улыбалась и держала за руку, не отпуская, сыночка. Надо было и себя, и сына спасать, ведь у «малинового пиджака» в кармане и пистолет имелся, он им часто бравировал и всем в вагоне показывал… Маленький сынок толкал «страшного дядю» и как мог, защищал свою мамочку, ведь считал себя уже мужчиной!
Наверное, мало было начальнику денег. И он всё-таки высадил молодую маму с сыном… Слава богу, хоть это был крупный город и последний в этой, как она уже поняла, чужой и новой стране… На вокзале творилось нечто: очереди в кассы изгибались и закручивались в толстые спирали, орущие взрослые, стонущие и вздыхающие пожилые люди, плачущие дети. Ни еды, ни питья, ни денег, всё пришлось бросить в том вагоне и бежать оттуда, уносить ноги! «Малиновый пиджак» потом долго ей снился… Да и сынок часто вспоминал «страшного дядю» с пистолетом…
И вот поезд до Ленинграда (в то время ещё никто не привык к новому названию города - Санкт-Петербург). Бригада вроде из русских. Но она долго-долго опять упрашивала проводника взять её вместе с сыном до дома (поезд шёл через её родной город). И уже тронулся состав, и проводник согласился, но… попросил в залог что-нибудь… «Что? - лихорадочно думала она - Что же такого ценного у меня есть?».
- Да, вот возьмите кольцо, - у неё было на пальце колечко, подаренное при помолвке её женихом, а потом и мужем, уже и бывшем… Жаль, конечно, но надо отдать, а то и до дома не добраться. Отдала. И вот они с сыном едут домой. Вагон полупустой и можно было бы отдохнуть после той первой дороги в этом сумасшедшем поезде, но…
Проводник не посадил их в купе. В коридоре на своих сумках и пакетах они ехали всю ночь. Об них спотыкались, еле-еле пролезая через них ночью в полумраке в туалет, матерились, но они терпели, потому что дом светил своим добрым и тёплым светом в кромешной тьме и хаосе ужасающего лихолетья «крутых» девяностых…
Проводник не обманул: через несколько дней этот же поезд проезжал обратно. Она ждала со страхом, ей почему-то казалось, что он обманет. Состав остановился и этот же проводник отдал за деньги, которые она ему принесла, её колечко. Не обманул, но нажился. А она радовалась, ведь они с сыном дома у мамы и папы, у бабушки и дедушки.
Даже тогда, когда она ехала на такси с последними рублями в кармане и с двумя, чуть постарше, молодыми женщинами (они тоже были из её города), даже здесь её успели обмануть… Женщины обещали, что все вместе они сбросятся и заплатят таксисту-бомбиле (в ночное время тариф был вдвое больше). Но… увы, этого не случилось. Не успела она и глазом моргнуть, как женщины быстро испарились, сойдя раньше и сделав «ручкой», так и не заплатили. Ей пришлось со спящим сыном на руках (была поздняя ночь) расплачиваться за троих (спасибо, хоть за ребёнка он не взял). Она пришла домой измученная, обиженная… Ещё потом полгода «красный пиджак» ездил к ней и колотил в дверь (и как только дверь старая выдержала), мол «ты обещала, но так и не дала…» Интересно, и откуда он узнал её адрес? «Мрак!» или «Жуть!» - так сказал бы Эллочка из знаменитого романа Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев».
Но обидно было другое. Обидно было то, что все моральные ценности, приобретённые ею за четверть с небольшим века, пропали, канули в лету… Всё это было почти у всех людей из такой большой страны с таким прекрасным названием «Советский Союз»! Разве не так? Ах, вы ж «крутые девяностые! Суровое лето девяносто третьего…
3 июня 2018 год
© Copyright: Ольга Рыжова 2, 2018
Свидетельство о публикации №118060305351 |
