Продолжение детективной повести 
«Остров неявных смертей» 

Олег Яненагорский 

Глава девятая 
Вечер второго дня 
Длинный рассказ про отпечатки пальцев 

«Черта ловят на жужалку, 
фраера - на зажигалку» 
Поговорка 

Перед заходом солнца мы постояли с Сан Санычем на нижней террасе. 
- После того, как все поужинают, и возле бара возьмутся за напитки, начну свои «воспоминания в большой компании». А ты сначала, поддержи разговор, а потом внезапно прерви его - после того как скажу «сигнальную» для тебя фразу. И еще кое-что давай обговорим… Вдова не выглядит слишком печальной и наверняка присоединится к «вечерним посиделкам». Объяснит что-нибудь в духе «мне сейчас тяжело», «не хочу оставаться одна»… 
Мы обсудили варианты развития события и уточнили некоторые детали. 
- Про пиво ты хорошо придумал, - задумчиво сказал Сан Саныч, - тряхнем стариной, поухаживаем за дамами. 
- Да, вот еще один момент… и если я правильно думаю, то нам вдвоем… а еще лучше, втроем надо будет потом заглянуть в мой номер… Дверь дома оставлю открытой… Переговори с Виктором… у тебя вроде бы с ним хороший контакт установился? Ван вечером наверняка к нашей компании тоже присоединится - что ему скучать в одиночестве? 
После ужина быстро темнело, но фонари хорошо освещали всю площадку между рестораном, баром и бассейном. Мы сами передвинули столы полукругом возле бассейна и взялись за пиво и вино. Сан Саныч сел рядом с Надеждой и Аллой Петровной. Соболезнуя вдове, постоянно наливал ей «Little Creatures Pale Ale». А она – чувствуя мужскую заботу – «оттаивала душой и телом». Надежда тоже не осталась без внимания, но она практически ничего не пила – так и просидела с одним бокалом вина. Виктор сидел между Ольгой и Надеждой. Они разместились слева от меня, а Инна, Ван, Бажена и Костик - справа. Я специально занял место в центре, чтобы был максимальный обзор. 
Естественно разговор зашел про смерть бармена и почти каждый высказывал свое мнение – был ли это несчастный случай, или кто-то помог бедняге удариться при падении с лестниц, и как это можно выяснить. 
Алла Петровна, Надежда, Ольга и Бажена считали, что смерть наступила в результате несчастного случая. Сан Саныч и Виктор допускали, что это может быть убийством, замаскированное под падение с лестницы. Костик промолчал – видимо своего мнения на это счет у него не было. 
А вот Инна, без всякой видимой связи с ранее сказанным, вдруг заявила, что мы все здесь умрем, что всех нас убьют. На неё с удивлением посмотрела несколько человек, но промолчали. Однако Инна не унималась, почти истерически повторяя: 
- Вспомните «Десять негритят» Агаты Кристи…одинокий остров… вспомните… там все тоже сначала думали, что происходят несчастные случаи. А потом все умерли… всех убили… 
- Но мы то не совершали никаких уголовных преступлений, - спокойно заметила Надежда, - и нас тут никто не собирал, Каждый сам приехал… 
- Уж если говорить о повести Агаты Кристи, так только отрезанный от мира остров может напомнить этот сюжет, - уточнил я.… 
- Вот-вот, - нервно вскрикнула Инна – остров, с которого никто не может выбраться, и никто не узнает, как мы умрем… Телефоны не работают, интернета нет… что муж делает не известно, а я тут одна… 
Наступило молчание. Я покрутил свой почти полный бокал сухого вина и начал заготовленную речь: 
- Большинство людей, нарушивших закон - я не имею ввиду профессиональных преступников - перед совершением преступления не продумывают его детали и способы сокрытия улик. Тем более, если преступление совершается внезапно, даже если раньше были мотивы к его совершению. Поэтому достаточно большое количество преступлений все же раскрывается по оставленным следам, чему подтверждением являются наполненные тюрьмы, а также исправительные лагеря. 
Сан Саныч легко подыграл мне: 
- Ты, Петрович, как-то иллюстрировал бы свои заявления. А то ведь не у всех из нас есть опыт совершения нераскрытых преступлений. 
- Да и у меня нет опыта совершения преступлений – вообще никаких - ни раскрытых, ни тайных. – Я широко улыбнулся, - но все вы легко можете привести множество примеров из книг и кино. Ну, например, в результате изнасилования в теле жертвы остаётся сперма. Сто лет назад насильника определяли по группе крови, потому, что любые выделения конкретного человеческого организма – кровь, сперма, слюна, пот, слезы и так далее – всегда одной группы, совпадающей с группой крови. А сейчас – при современном развитии генетических исследований – вообще нет проблем. Сейчас даже потожировые выделения при отпечатках пальцев дадут ответ на вопрос – кто их оставил? И заметьте – это можно сделать даже если сами отпечатки не поддаются идентификации. А при контакте преступника с жертвой – например, при драке, на одежде или теле каждого из них остаются микроследы. Например, частицы ткани или волокна шерсти, или волосы… 
Сан Саныч опять подхватил: 
- Или частицы кожи под ногтями женщины, которая сопротивлялась убийце или насильнику… 
Тут раздался голос Надежды: 
- Да хватит вам про изнасилования и убийства, слушать противно, – она передернулась. - Уж если завели свои дурацкие разговоры про преступность, так хоть какие-то другие примерны найдите. 
Сан Саныч резонно ей возразил: 
- Про изнасилования, конечно, можно и не заводить речь. У нас тут слава Богу никто никого не насилует, и некоторые добровольно на всё согласны. Но как-то мне не очень вериться, что обошлось без убийств на этом проклятом острове. Вы что верите все в несчастные случаи, которые вдруг повалились на наши головы? Я не верю и очень не хочу стать очередной жертвой такого «несчастного случая». Тут я с Инной согласен про «Десять негритят» - там будущие жертвы действительно думали сначала, что несчастные случаи происходят… 
Я продолжил, сделав успокаивающий жест: 
- Сан Саныч, не кипятись. Женщин можно понять – им тоже не по себе после двух смертей за одни сутки при не возможности убраться с этого поганого острова. Понятно, что по номерам сидеть в одиночку с вечера до утра тоже нет особой радости. Может быть, и хорошо, что мы все здесь на виду друг у друга и спокойно разговариваем… 
Но я хотел рассказать про отпечатки пальцев, как пример, подлинную историю из далеких восьмидесятых годов прошлого века. У моей первой жены была тетя, а муж тети – руководил городскими производственными мастерскими Всесоюзного общества слепых. Были такие общественные организации в Советском Союзе – предоставляли работу инвалидам. Но я про другое – конечно, директор этот – муж тети моей жены - мне родственником не был, но добрые отношения мы всё же поддерживали. И вот однажды пришел он ко мне посоветоваться – что делать? Завелся у них в организации мелкий вор – таскал у женщин из сумочек деньги во время обеденного перерыва. Не много – по три или пять рублей, и не часто – как удавалось. Наверное, сейчас можно приравнять это к сумме в три или пять тысяч рублей. Впрочем, не в конкретных суммах дело. 
Я сделал глоток вина, посмотрел на присутствующих, и продолжил: 
- Нравы в тех мастерских были простые – двери кабинетов и производственных помещений не закрывались, женщины сумочки оставляли на рабочих местах – одним словом – «бери не хочу». Естественно, крал ворюга, когда никто не видел. Кроме того, учтите, что там большинство работников было либо совсем слепые или слабо видящиеся. И если даже кто-то проходил по коридору и видел подозреваемого, то свидетельствовать об этом не мог. 
«Что делать»? - спрашивал мой полу-родственник, он же директор мастерских. Я уточнил - заявлял ли он кражах в милицию? Нет, - ответил директор - просто переговорил с начальником милиции перед каким-то совещанием в городском комитете КПСС, а тот объяснил, что кража трех или пяти рублей, не образует состава преступления. Понятно, что соврал ему начальник милиции – не хотелось ему несколькими нераскрытыми кражами «статистику портить». С одной стороны – какие доказательства найдешь, если полгода назад в кабинете из сумочки три рубля исчезло. С другой стороны – если преступления не раскрывать, так они сами не раскроются... В общем я предложил директору организовать общее собрание трудового коллектива, рассказать о кражах и о возможностях дактилоскопической экспертизы – как способе обнаружения преступника по отпечаткам пальцев, которые он оставил на месте совершения краж. Дело в том, что тогда были в моде женские кожаные сумочки, покрытые лаком. А на таком покрытии отпечатки пальцев отражаются также хорошо, как на бумаге, стекле или пластике… 
- А, я понял, - почти весело заявил Сан Саныч, - так вот для чего ты утром уволок бутылку от тела Николая и держишь её в своем холодильнике. Хочешь потом в полицию отдать их для выявления отпечатков? 
- Ну, не только для обнаружения отпечатков, - сказал я неторопливо, – там ведь в остатках кока-колы может еще яд содержаться. Пусть полиция все проверит… Если бы на острове случилась только одна смерть, то может быть и не надо таких подозрений… 
Никто не заметил несуразности и отсутствия логики в моих словах – то, что смерть Николая была первой, и никто, в том числе и я, когда утащил бутылку, о случившейся днем смерти бармена, еще и думать не мог. 
Однако ключевая фраза уже была произнесена и Сан Саныч торопливо перебил меня словами: 
- Подожди, не рассказывай дальше, я в бар за пивом схожу. Кому пива? 
Алла Петровна поддержала его: 
- Да, Олег, не рассказывай без меня – я сейчас к себе в номер схожу, чтобы было место для нового пива, да шаль возьму, что-то прохладно стало… Сан Саныч, принеси мне темного… 
Виктор стал, потянулся и сказал: 
- Да и я, пожалуй, перед новым пивом к себе в номер загляну… и сигареты кончились. 
Они ушли по крытой галерее к своим домикам, а столом остались Надежда, Ольга, Инна и Бажена, Костик и я. 
Сан Саныч вернулся через две или три минуты, но без пива. Он незаметно кивнул мне. Тут же появился и Виктор. 
- Так, девушки и ты, милый вьюноша, - вставая сказал я, - поскучайте немного, мы надеемся на сюрприз… Ван, побереги женщин. Женщины, Ван и Костик с удивлением посмотрели на меня. 
А мы втроем мы устремились в мой номер… Я толкнул дверь и включил люстру под потолком – у открытого холодильника с бутылкой кока-колы в руке стояла Алла Петровна, ослеплённая внезапным и ярким светом. 
- Бутылку ищите? – ехидно уточнил я, - кока-колы после пива захотелось?   
Мы зашли в номер, прикрыв за собой дверь. Алла Петровна, быстро поборола смущение и начала говорить, что она случайно зашла ко мне, ошиблась, мол дверью в расстроенных чувствах, домики одинаковые, выключатель не нашла, «пиво в голове плещется» и «все такое прочее». 
- Дура ты, Алла Петровна, - крайне невежливо и сурово сказал Сан Саныч, - и трезвая ты дура и пьяная. Не было твоих отпечатков на этой бутылке, а теперь есть… 
- Как не было? – было видно, что Алла Петровна растерялась еще больше… Она уставилась на бутылку в руке. 
- А вот так – смыл все отпечатки ночью тропический ливень, - Сан Саныч был не умолим, - а теперь они снова есть. И еще я помню, как Николай надеялся тебя пережить… Помнишь разговор на реке Квай? 
- Сволочи, - зло прошипела Алла Петровна, - гаденыши, провокаторы, - руки ее нервно мяли пластиковую бутылку, потом она открутила пробку, и вдруг рванулась на балкон с резвостью, неожиданной для ее оплывшей фигуры. Открыв дверь, она швырнула бутылку. Почти тут же послышался всплеск воды в бассейне, который был в нескольких метрах от моего домика. 
- Хрен вам, а не мои отпечатки, - Алла Петровна теперь злорадно улыбалась, - хрен вам, а не анализы остатков, хрен вы что докажете, детективы доморощенные, мудаки… 
Точности ради надо сказать, что Алла Петровна, употребляла гораздо более грубое выражение, чем «хрен вам», и материлась она еще довольно долго. 
Мы присели: я на крутящийся стул возле письменного стола, Сан Саныч и Виктор в кресла. И спокойно слушали это «извержении словесного вулкана». Третье кресло осталось свободным. Алла Петровна по-прежнему стояла возле балконной двери. Я наблюдал и молча фиксировал ее вегетативные реакции – лицо покраснело, губы дергались, дыхание было учащенным… Сан Саныч и Виктор тоже не сводили глаз с Аллы Петровны. 
Когда она выдохлась, я предложил: 
- Алла Петровна, закройте дверь на балкон – у бассейна Вас сейчас слушает куча свидетелей. И уж они-то слова про то, что «мы ничего не докажем» вряд ли забудут… Присядьте – вдруг разговор долгим будет… 
- А если кто-то забудет, так напомним, - сказал Виктор и включил свой телефон. Диктофон прилежно воспроизвел крики Елены Петровны: «Хрен вам, а не мои отпечатки, хрен вам, а не анализы остатков, хрен вы что докажете, детективы доморощенные, мудаки»… 
Она продолжала стоять, злобно глядя на нас. Но больше не материлась. 
- Алла Петровна, насколько я понял из Ваших ранних рассказов, ни Оксфорда с Кембриджем, ни Сорбоны или Гарварда Вы тоже не заканчивали. Откуда же такое пренебрежение к советскому образованию? Все мы доморощенные. Но нас ведь и дома хорошо учили… К примеру, я в 1981 году закончил лучший юридический вуз СССР – Свердловский юридический институт… 
Вы что, серьезно решили, что я вещественные доказательства буду в холодильнике держать, ожидаючи Вашего визита в мой номер? Какая наивность… Огорчу я Вас – бутылка, которую Вы так поспешно бросили в бассейн, к смерти Вашего мужа не имеет никакого отношения – я утром пил из нее и не умер. Обычная бутылка из местного бара. Подставил я Вас, неутешная вдова… «Черта ловят на жужалку, фраера – на зажигалку». Если Вам скрывать нечего – зачем пошли в мой номер? Ведь никто из слушавших рассказы про кражи денег у слепых и отпечатки пальцев, кроме Вас, не заторопился к моему холодильнику… В теории доказательств это называется «улики поведения»… 
- Кроме того, Ваше поведение после смерти Николая уж никак не было похоже на безутешность вдовы, прожившей с любимым супругом больше сорока лет, - дожал подозреваемую Сан Саныч. 
Алла Петровна отошла от балкона, рухнула в кресло и разрыдалась… Я встал и закрыл балконную дверь. 
Через полчаса мы почти все знали о тяжёлой жизни супругов Сидоровых, и наши подозрения о насильственной смерти Николая лишь укрепились. Она действительно шприцом что-то вкачала в кока-колу… Аудиозапись с признанием Аллы Петровны Виктор начал копировать на мой телефон, а сам, по моей просьбе, пошел проводить обессилившую Аллу Петровну в ее номер. Вскоре он вернулся. 
- Не завершит она в одиночестве «свой путь земной»? - спросил его Сан Саныч, когда копирование файла и на его телефон было закончено. 
- Да и хрен с ней, – равнодушно ответил Виктор, - не понимаю я таких баб. Ну, не живётся – так разведись. Ничто не мешает – дети давно взрослые, скоро уж внуки сами жениться будут… Убивать-то зачем? 
Он вышел на балкон, глянул на бассейн и спросил: 
- Ну, что пойдем к вечернему столу? Никто не разошелся и все явно с большим нетерпением ждут наших пояснений… 
Разговоры затянулись до поздней ночи – кто-то ахал и повторял «да не может быть». Кто-то успокоился, услышав про мотив Аллы Петровны, понимая, что для них опасности с ее стороны нет. 
- Это правда, что по статистике женщины живут дольше мужчин, - сказала Надежда, - но не все, а только вдовы.