Продолжение детективной повести
«Остров неявных смертей»

Олег Яненагорский

Глава десятая
День второй, до обеда. 
Как не надо падать с лестницы…

Все на свете можно исправить, кроме смерти.
Мигель де Сервантес

Теперь - с чужих слов и поэтому очень коротко - расскажу про смерть бармена. В это время, после купания в море, я вздремнул в своем номере. По словам Вана, тело обнаружили горничные, которые шли на обед. Они тут же развернулись и бросились в кабинет управляющего. Бармен лежал у нижней ступеньки крутой винтовой лестницы, соединявшей две площадки на разных уровнях скал. С верхней площадки дорожка уходила к домикам, где жила отельная прислуга, располагались складские помещение и технические службы. Складывалось впечатление, что бармен подвернул ногу или поскользнулся на ступеньке и неудачно упал вниз. Очень неудачно упал – расставшись при этом с жизнью. Вслед за Ваном прибежала и вся остальная обслуга: официанты, повар и кухонные рабочие. И уж потом, услышав крики, к лестнице подошли Виктор, Надежда и Ольга, до этого купавшиеся в бассейне. 
Всё это примерно через час в кабинете управляющего я узнал от Виктора и Вана. Слушая их, размышлял о том, что две смерти за один день «слишком много». Но никаких версий кроме несчастного случая со смертельным исходом у меня не было. Попытки запомнить имя бармена ни к чему не привели – тут же забывал его. 
Дождавшись, когда Виктор уйдет, я задал управляющему несколько вопросов. 
- Ван, ты свой персонал хорошо знаешь? – спросил я.
- Некоторых знаю достаточно хорошо, - ответил Ван, - горничные и два официанта из той провинции, где я жил, это мои очень, очень дальние родственники – старики попросили взять их на работу. 
«Так, с этим всё ясно, подумал я, - клановость на Востоке великое дело. Вьетнамцы наверняка лично преданы Вану, и вряд ли что-то можно узнать у них без его разрешения. Для них Ван – «большой бос» и благодетель. Да и не знаю я никаких языков, чтобы самому спрашивать». 
- Бармена, поваров и кухонных рабочих, садовника (он у нас «мастер на всё» - и слесарь, и плотник) знаю плохо – только по работе, - продолжал Ван. – Это китайцы и они были здесь до меня. Техник (он же кладовщик) вроде бы родом с Формозы или из Гонконга, портье и садовник – тайцы из Банконга, приехали неделю назад, но они и раньше здесь работали. Мне об этом известно из документов, которые я смотрел при назначении на должность управляющего. 
«Китайцы и тайцы – думал я, - группы? Не факт. Их может связывать только национальность. Что-то важное они могут Вану и не сообщить. Он для них, может быть, и «не фигура».  Где родился техник - Формоза (она же Тайвань) или Гонконг – почему такая неясность?  И в целом имеет ли это хоть какое-то значение? 
Ван еще что-то говорил, но я на несколько мгновений отвлёкся и не слушал его. «Что я знаю о преступных группировках Юго-Восточной Азии? Ничего, кроме общеизвестных терминов – японская якудза,  китайские триады,  где-то слышал, что «китайская мафия» все продумывает и планирует на много лет вперед, что она «не живет только сегодняшним днем». О «вьетнамской мафии» читал когда-то в российских газетах, но это было двадцать лет назад. А ведь абсолютно в каждом государстве Юго-Восточной Азии есть свои этнические преступные организации, поэтому надо помнить про Малайзию, Филиппины, Тайвань и еще множество стран. Пожалуй, надо с Сан Санычем обговорить этот вопрос… Интересно, а из какой провинции Ван?
- Ван, попробуй собрать максимум информации от своих подчиненных. Но только очень осторожно. Начни с земляков. Аккуратно и осторожно. Понял? 
Ван закивал, подумал и сказал: 
- Извините, можно Вам вопрос задать? 
- Валяй, - спокойно ответил я. 
- Только пожалуйста, Вы не обижайтесь… я ничего плохого не думаю...
- Давай, прыгай с обрыва, - доброжелательно подбодрил я Вана, хотя внутренне напрягся, - не до обид сейчас...
Ван еще помолчал, а потом выдавил из себя:
- Я случайно видел, как Вы на ресепшен  с компьютера копию паспорта распечатали… Потом посмотрел этот файл…
Вот это было для меня полной неожиданностью. Действительно на второй день после завтрака, проходя мимо стойки я увидел, что компьютер не выключен. И решил - пока никто не видит - посмотреть и распечатать скан паспорта Надежды Владимировой…  Так-так… надо выкручиваться – если Ван меня в чем-то начнет подозревать, то помощи он него не дождешься. Чтобы такое «на скорую руку слепить»?
-  А, ты про это… Красивая женщина, согласен? – небрежно заметил я. Всегда надо вызвать согласие в результате первого вопроса. 
- Да, - ответил Ван, но в его голосе чувствовалось напряжение.  
- Вот я и решил собрать о ней немножко информации, прежде, чем начать ухаживание. Человек я холостой, красивые женщины мне нравятся, но возраст с Надеждой у нас к разный… к моему великому сожалению. Да и про замужество хотелось узнать не с ее слов, а из штампа о регистрации барка в паспорте… или отсутствии такового… Замужняя женщина – это все-таки особый статус… И - если она замужем - то ни к чему мне приключения «на старую задницу». Ван, «не бери лишнего в голову» – нет в моих действиях ничего аморального, безнравственного или преступного. Только интерес к красивой женщине… Кстати, хорошо, что ты про это вспомнил – потом сбрось мне на телефон сканы всех паспортов наших туристов – посмотрю на досуге.
Ван кивнул. Поверил ли он мне? Не знаю. К тому же в спешке я «лопухнулся со страшной силой». Какие отметки о браке в зарубежном российском паспорте? Нет их там и быть не могло. Лопухнулся… Вот что значит «отсутствие толковых заготовок» на разные случаи жизни. Показалось, что Ван с определённым недоверием отнесся к услышанному от меня. Ну, и чёрт с ним… Есть проблемы поважнее. Не верилось мне в случайное падение бармена с крутой лестницы – тут было что-то иное…
«Надо пойти и самому посмотреть на лестницу, с которой так неудачно свалился бармен, - решил я, а за одним и побродить в местах, где живет отельный персонал. Туда я еще не ходил…».