Окончание детективной повести «Остров неявных смертей» Олег Яненагорский
Эпилог.
Два письма с неожиданными предложениями…
Над землею птицы белые летят,
Собирает их в большие стаи осень.
А за нею холода идут опять,—
Наше счастье гуси-лебеди уносят…
Из песни «Любовь останется»
С теми, кто был на острове я больше не виделся и ничего про них не знаю. Надеюсь, что Алла Петровна ответила за сделанное – если не перед людьми, то перед Богом. Инна и Бажена, если честно сказать, то меня не интересуют. Перевернутые страницы прочитанной книги из ушедшего времени...
Пару раз в течение следующего месяца мне звонил Сан Саныч, рассказывал окончание нашей печальной истории. О ней много писали в местных и центральных газетах нескольких азиатских стран. Но у меня после разговоров осталось стойкое впечатление, что Сан Саныч пользовался не только информацией из прессы. Впрочем, это не удивительно, если вспомнить широкий круг его знакомых в самых разных учреждениях и средствах массовой информации.
Если подвести краткий итог, то вырисовывались две версии. По официальной версии, опубликованной полицией в газетах, выходило, что убийства бармена Хонгсавана, и Вейдуна, пытавшегося скрыться с острова на катере, совершил Цзинсун. Преступления были результатом столкновения интересов двух преступных кланов, пытавшихся взять остров под свой контроль для последующей контрабанды наркотиков. Ким Кук погибла как случайный свидетель, на свою беду видевшая, как после выстрела Цзинсун спускался с вершины скалы. Мое предположение оказалось правильным – Цзинсун ее задушил. По неофициальной версии, которую я сформулировал сам после аккуратных недомолвок Сан Саныча (не всё же он мог в открытую говорить по телефону), Вейдун был агентом полиции, внедренным в одну из группировок. Когда и на чем он «засветился», было не ясно, но видимо почувствовав опасность он решил бежать с острова. Наверное, лично я никогда не узнаю всех подробностей тех печальных событий. Впрочем, иногда всех подробностей не знают даже люди, проводившие официальное расследование.
Сан Саныч видимо поддерживал контакт с Виктором. От него узнал, что «Надежда не умерла последней» и Виктор теперь «на хорошем счету у партнеров». Значит удалось нейтрализовать замыслы «Надежды-Любы»… А может быть она сама от них отказалась. Умная женщина сообразила, что денег может быть много, а вот жизнь – только одна. Со слов Сан Саныча также знаю, что у Вана все нормально – продолжает руководить отелем.
Я вспоминал тот далёкий остров в южном море, а «Белый орел» пел «Дорогую пропажу» Александра Вертинского:
Самой нежной любви наступает конец,
Бесконечной тоски обрывается пряжа...
Что мне делать с тобой и с собой, наконец,
Как тебя позабыть, дорогая пропажа?!
Не в первый раз слушая прекрасный поэтический текст, думал – насколько обоснована версия, что Вертинский был звездой довоенной советской разведки?
Когда звучал проигрыш после первого куплета, компьютер подал сигнал, что пришли электронные письма.
В одном - на фирменном бланке «Агентства маркетинговых исследований» - Виктор, в очень вежливой форме, задавал вопрос о возможности консультаций его сотрудников по отдельным вопросам, связанных с текущими делами. Достойное вознаграждение гарантировалось…
Второе письмо было сугубо личным. Ольга писала, что на новую работу она пока не устроилась – нет интересных предложений с высокой доходностью… Поэтому «занимается самообразованием и серьёзно подумывает получить еще одно высшее…».
«Молодые женщины, даже если они очень богаты, - должны работать. Праздная жизнь развращает, а безделье, как известно «мать всех пороков и кузница Дьявола», - подумал я, прочитав эти строки.
Дальше Ольга довольно сухо сообщала, что ознакомилась почти со всем, опубликованным мной в интернете. Но «отдельные аспекты литературного творчества конкретного автора всё же не были понятны до конца», и поэтому «есть предложение обсудить их в Праге в рождественские каникулы»…
В конце письма, выразив надежду на правильное понимание ее предложения, Ольга добавила, что номер в хорошем отеле на тихой улице в центре Праги уже забронирован, билеты куплены, вылет из Москвы вечером 22 декабря...
И еще была приписка: «Там… на пирсе, я обещала тебе и себе быть счастливой… Но увы, без тебя это пока как-то плохо получается»… |
