Я слышал крик в ночи туманной,
Он болью на меня дохнул
И улетел за Обь в урманы, 
И там в болотах утонул.

Я видел боль, она летела
За криком в дальние края
И, как своя, она болела,
И истязала, как своя.

Уже силёнок не осталось
Ей, чтоб до жертвы дотянуть,
И в слёзы горькие срывалась,
Чтоб в них бесследно утонуть. 

Я пожалел её, приветил,
Своим дыханием согрел
И навсегда поступком этим
Я к боли сердцем прикипел.

Мы с ней теперь навек сроднились,
Теперь мы с болью – монолит,
Душа и боль объединились,
И постоянно всё болит.

Я боль терплю, когда, тупая,
Саднит и режет, сверлит, рвёт,
И рот от боли разеваю,
Но крик из горла не идёт.

Моим терпением довольна,
Уже привыкла боль ко мне
И потому почти не больно
Меня терзает в тишине…

Борис Нестеренко, Новосибирск