Может есть во мне и недостатки,
Но в делах любовных не пацан.
И мадам, как требуют порядки,
Пригласил на ужин в ресторан.

Чтобы стать роднее сердцу дамы,
Заказал французское вино.
Только принесли подделку хамы.
Сразу видно - старое оно.

Пусть и не владею иностранным,
Но интеллигентный человек.
И мне показалось очень странным,
Что на этикетке - прошлый век.

Учинил скандал, сбежала дама.
Хоть права отстаивал - свои.
Для кого-то, может и не драма,
Но остался снова без любви.

"Люблю гулять в лесу один..." -
Признался как-то дед Ерёма:
"Пусть говорят, что нелюдим.
Природа мне милее дома.

Домой придёшь, опять скандал.
Жена найдёт для ссоры повод.
Ей неприятно, что устал
После дежурства... ведь не молод.

Подводит память, как на зло.
Забуду, сразу же - "бездельник"...
В лесу приятно и светло.
Пусть и один я, как отшельник.

Ушёл давно бы от жены,
Но предавать в такие годы,
Когда друг другу мы нужны -
Противник я подобной моды.

Есть преимущество друг мой
Перед тобою, хоть порочно -
В мир, не боюсь уйти, иной.
Там будет лучше, знаю точно"...

Не ожидая мой совет,
Побрёл с работы дед Ерёма.
Как свой, смотря на белый свет.
И гость в стенах чужого дома.

Он сочинял стихи ночами.
Писал о странностях любви,
О друге верном за морями,
Глаз не смыкая до зари.

За сигаретой сигарета.
Табачный дым над головой.
Укрыта тайной жизнь поэта.
Неведом в творчестве покой.

И подбирая, как осколки,
Слова и рифмы в монолит,
Не слышал злые кривотолки,
Что будет после он забыт.

Пусть не поэт, но так жестоко
Судить ошибочность идей
Того, кто вырван из потока
В строю шагающих людей.

Лишь избавления от горя
Желал той девушке поэт.
Чей видел часто он у моря
На скалах стройный силуэт.

"Ты — прелесть нежного цветка,
Что подарю тебе украдкой..." -
Он начинал издалека,
Увещевая фразой сладкой.

Она мужчине на часы
Рукой показывала строго:
"Купи без водки колбасы.
И так сегодня выпил много"

Он не сдавался на запрет
От продавца из магазина:
"Доволен мною будет дед.
Он воевал, пойми ты, Зина!

Пусть говорят, что я "алкаш".
И пусть враги пророчат беды,
Но выпить надо в Праздник наш -
За всенародный День Победы"...

Я не дослушал разговор,
Покинув стены магазина.
Где просьбу он вплетал в узор
Стихов... и где краснела Зина.

Не ради сувенира и медали -
Хэллоуин устрою, веселясь.
В дохе, из листьев брошенных, до Вали
Схожу! Авось, налажу нашу связь.

В окошко гляну на лицо подружки.
Она услышит вздох мой, а потом...
Из форточки в меня плеснёт из кружки
Крутым и неприятным кипятком.

Представив эту жуткую картину,
Уж лучше напишу письмо в стихах.
Ведь в деле созерцая Валентину,
Я понял, что неведом Вале страх:

"Не осени ждала ты в лунном свете,
А друга поджидала в поздний час.
Но постучал в окно холодный ветер.
И в куче листьев лихоимца глаз.

Такое учинить хотел я, Валя.
Виновен праздник в том - Хэллоуин.
Быть страшными должны, его встречая.
Жди завтра! Нынче буду я один".

Приснился ночью мне порог.
Такое снится к переменам.
Зашёл в подъезд и вдруг толчок.
Во тьме скатился по ступеням.

Очнулся - белая кровать.
Пижама розового цвета.
Один в палате, словно знать.
Похоже - амба, песня спета.

Аппаратура, чистота.
Без пятен стены, окна, двери.
Всё это, явно, неспроста.
Сейчас придут с рогами звери.

От страха был разрушен сон.
Глаза открыл - я в коридоре.
На койке старой, под плащом,
Что согревал не раз уж в горе.

От лампы сверху тусклый свет.
На стенах странные подтёки.
В палате, видно, места нет -
Оптимизации уроки.

Как хорошо, что ангел мой
С небес следит, подобно птице.
И вот лежу я, хоть больной,
Зато в привычной райбольнице.

Похвалилась речка берегу,
Что весной наступит срок —
Не цвести у кромки вереску,
Унесёт его поток.

Не ответил берег шкоднице,
Зная речки буйный нрав.
Растечётся до околицы,
Талый снег в себя вобрав.

Только семя вересковое,
Близко или далеко,
Жизни даст начало новое,
Путь с водой пройдя легко.

Зацветёт лилово-розовым
Отражением в реке.
Среди трав в краю берёзовом
Или с соснами в леске.

Подружка в детстве говорила,
Что предок всех людей - горилла.
Не верил я подружке Тане.
Ведь лучше - инопланетяне.

Лет сорок с гаком пролетело.
Трудился вахтой то и дело.
Через полгода в снежном крае
Вернулся как-то к милой Рае.

Взглянул на зеркало: "О, Боже!"
Моё лицо с гориллой схоже.
Опять из детства вспомнил Таню...
Пока сходить не вздумал в баню.

Жена со мною, как на битву,
Пошла, взяв ножницы и бритву.
Расстался вмиг я с бородою
И с гривой грязной и седою.

Порозовев от бани жаркой,
На кухне с жёнушкой и чаркой,
Вновь познавал шкафов секреты...
Как визитёр с другой планеты.

Подхватив модный тренд из Европы -
"Сам хвались и похвалит весь Свет",
Без оглядки на рифмы и стопы,
Псевдоним выбрал: "Супер-поэт".

Перед зеркалом, утром, в прихожей
В грудь стучал себя: "Я лучше всех!"
Не согласна жена: "Ты, похоже -
Сбрендил, так призывая успех?"

И с помятым лицом от подушки,
Тёща выдала речь: "Ну, зятёк!
Если ты "супер", кто тогда Пушкин?
Или хуже тебя Фет и Блок?"

Изменив строгий тон на игривый,
Вдруг припомнила: "Даже - Делон
Не писал о себе, что красивый.
Хоть известным красавцем был он!"

От досады я взял в руки маркер.
Пусть ликует победно семья!
Подписал рифмы "Юра бухгалтер".
Сам читатель рассудит - кто я?

Как день безоблачного лета,
Был мимолетным гостем он!
И в дымке нежного рассвета
Растаял тихо, будто сон.

Пришёл, казалось, ниоткуда.
Исчез безмолвно в никуда.
Любви несбывшейся - причуда.
В ночи - сгоревшая звезда.

Увы, сближают беды чаще,
Родными делая людей.
И трудно выбрать настоящих,
На шумном празднике, друзей.

Наступит через час пора ночная.
В квартире деревенской я один.
Не хочет замуж за меня чужая.
Находят для отказа сто причин.

Учителя приехали к нам в школу -
Девчонки молодые! Вечерком
Нагрянул в гости к ним, испив рассолу.
За дух напитка не пустили в дом.

Подъехал днём к "училке" в синей блузке,
Красиво развернув большой комбайн.
Не понял, что сказала по не русски,
Но навсегда запомнил слово "Найн".

И с физруком у нас не вышла смычка:
"Не станешь чемпионом, слишком стар".
Любовь отвергла и математичка -
Не выговорил "Перпендикуляр".

Наступит через час пора ночная.
Сижу печально с мыслями про дам.
Не хочет за меня идти чужая.
Свои же разбрелись по городам.

Первый снег, село, дорога.
Полумрак, калитка, дом.
Выключатель у порога.
Люстры свет под потолком.

Телевизор, стол, скамейка.
Покосившийся диван.
Стул, на спинке телогрейка.
Полка, Драйзера роман.

Преломляя луч от люстры,
Блеск очков среди страниц.
Прошмыгнул мышонок шустрый
Между старых половиц.

Скрыто зеркало под пледом.
Табуретов пара в ряд.
Жаль, не свиделся я с дедом.
Без меня прошёл обряд.

Жил один, как поп-расстрига.
Но народ в беде дружней...
Недочитанная книга...
Стопка водки, хлеб на ней...

Не хочу обижать ничуть.
Но таится в тебе загадка.
Расскажи мне когда-нибудь -
Кто ты, милая азиатка?

Пусть твердит в ресторане друг,
Расспросив кое-как японца -
То, что весь персонал вокруг
Из страны, где восходит солнце.

Только верится мне с трудом,
Что ты родом из Нагасаки
Ведь, нет равных с тобою в том,
Как готовишь ты - баурсаки.

Не хочу обижать ничуть.
Не открою секреты блюда.
Может, после, когда-нибудь
Объяснишь ты сама - откуда?

"Минус" солнечного лета -
Духота и зной квартир.
Не узнать в жару поэта.
За столом в трусах кумир.

На белье полу-интимном
Зелень сказочных цветов.
Свис живот сугробом зимним
Над резинкой у трусов.

Трескотня звонка у входа!
"Друг, наверное, Гурам
Притащил запчасть с завода"
Дверь открыл, а там - мадам.

Из породы не изменниц.
На мужчину бросив взгляд,
Закричала: "Извращенец!!!"
И попятилась назад.

После был допрос поэта
Участковым и женой.
Хоть всему причиной - лето,
Городской квартиры зной.

Любви сверкающие дни
Погасли в сумраке измены.
Спасти не в силах перемены.
И безнадёжно - "Извини?".

"Давай попробуем вернуть?"
Звучит красиво, но безвольно.
Когда забыть и помнить больно,
Переживая горя суть.

И на заре, без лишних слов,
Пусть поцелуями не будят
Чужие губы, что не любят.
А только губят сладость снов.

"Если б я была мужчиной,
Не гуляла бы с Полиной.
Потому, что у Полины -
Во дворе коровьи "мины".

И дразниться любит Поля,
Если в чем-то грешен дроля.
Говорит прилюдно "Зая".
А в тиши - "Кусок минтая".

Не терпеть чтобы обиду,
Полюбите Зинаиду.
Третий дом от магазина.
Жду мужчину! Ваша Зина."

Говорят, что пахать на мне можно.
Это мнение наших властей.
Только спорить с девчатами сложно.
Правду любят они, без затей.

Скидку сделали мне в магазине
По причине, что - пенсионер.
Старика разглядели в мужчине,
Пусть и вёл себя, как пионер.

Глупо спорить с девчатами в форме.
Да и скидки любому нужны.
Хоть по новой известной реформе
Мне до пенсии, как до луны.

У давней знакомой, приятной на вид,
Под фото её в Интернете,
Кто только не пишет, она - фаворит
Поклонников многих на свете.

"Красотка", "Красавица", смайликов рать -
Сердечки и всё в том же духе.
Жаль, нет комментариев главных опять
В словесно-цветной заварухе.

Нет слов, прославляющих мудрость и смех.
Ведь знаю - ты умная дама.
Нет фразы: "Подруга - надёжнее всех!",
И "Самая лучшая мама!".

Но снова под фото, что радует глаз,
Такой комплимент не заметен.
И мне остаётся поставить лишь "Класс",
Спасаясь от слухов и сплетен.

"Если был бы я девчонкой" -
Мне признался кум Степан:
Не назвал бы меня "Тёлкой"
Без ответа хулиган.

Я не тёлка, не корова,
Не другой домашний скот.
И за клички у любого
Наглеца заткнул бы рот.

Наряжался бы чуть строже.
Не попасть чтобы впросак.
Ведь охотится, похоже,
На таких девчат маньяк"...

Ну, Степан... ну забияка!
Худосочный, не амбал.
Коль боишься ты маньяка,
Так бы сразу и сказал.

С фамилией звучной Пердуччо,
Приехал в село иностранец.
Нахмурились парни, как туча -
Девчат всех он тянет на танец.

Не стали журить его скопом.
Был план их коварен и тонок.
Все парни рванули галопом
И вмиг расхватали девчонок.

Почти до восхода те пары
Плясали под музыку в клубе.
А план подсказал сторож старый,
Что в ночь поспешил к бабе Любе.

Расчётливый дед или случай
Продлил время танцев подольше.
А может причина - Пердуччо,
Но свадеб в тот год было больше...