Мой собеседник в плацкартном вагоне,
Вредный до жути, попался на днях.
Глупости плёл о моём регионе,
Что от ведущих узнал в Новостях:

"Это не ваш землячок близ Ростова
В поезде пойман, на куче угля?"
Будто попутками ехать так ново,
Если в бумажнике нет ни рубля.

Спутник опять: "А не ваши ребята
Немца ограбили лет пять назад?
Только настигла их быстро расплата.
Был обезврежен бандитский отряд".

Слышал я сказ про того иностранца.
Что совершал из Берлина в Шанхай
Велопробег, тут - четыре курганца.
Дети почти, а "прославили" край.

Вспомнил бы лучше советских героев,
Что поднимали страну из руин.
Только они - нынче в роли изгоев.
Не оценил их трудов господин...

С утра еще сияло солнце

С утра еще сияло солнце
И воздух колебался и дрожал.
Светилось речки знойной, донце,
Вокруг ни звука, ветерок молчал.

А к вечеру вдруг стало душно,
Горячая сухая встала мгла,
Неясно все в округе, смутно,
Клоками низко туча поползла.

Ласточки носились над водою,
Так таинственно чертя крылом.
Уже и вечер полыхал зарёю,
Заполняя тишиной кругом.

Вокруг ни шороха, ни звука,
Лишь ласточки мелькают над водой,
Уже дремала вся округа,
Когда вдруг гром ударил над Землёй!

Река сердито зашумела
И встрепенулся сонный ветерок,
И дождь забарабанил смело,
И озарила молния восток.

И тьму все чаще разгоняя,
Молнии уж набирали оборот.
Стрелою небо рассекая,
И вот он, долгожданный дождь, идет!.

Татьяна Кассирова, Шадринск

От чего душа так горько плачет...

От чего душа так горько плачет,
От чего кручинится она?
От того, что стал я старой "клячей",
Что природой дряхлость суждена.

Думы об ушедшем, словно гири,
Нагнетут тоскливую печаль.
И зашепчет эхом ностальгии
Юности сиреневая даль.

Будто в кинофильме- кропотливо
Память ворошит былого тень:
Как желан дух юности строптивой!
Как тревожит душу её звень!

Глаз туманит выцветшую просинь,
Спазмом душит горестный комок,
В зиму переходит моя осень,
Догорает жизни фитилёк.

16. 10. 2011г.
© Copyright: Александр Романюк 2, 2016
Свидетельство о публикации №116031006818