Воспоминания

Воспоминания. О комсомольской стройке. г.Курган.

Е.Секерин

   Было принято
решение, как бы в помощь, при строительстве новых очередей завода организовать
городской комсомольский штаб стройки. Возглавить этот штаб, было предложено
мне. Я подумал, что такая общественная нагрузка неплохая площадка для карьеры и
согласился. Тем более, что был сразу же повышен в должности. Из начальника
смены был переведён на должность и.о. начальника вновь строящегося цеха по
утилизации мицелия. Место работы ОКС (отдел капитального строительства).
Разделил кабинет с юристом завода. Примерно через полгода с новыми
обязанностями, как по основной, так и по общественной работе более, менее
освоился. Взяли меня под свою опеку начальник УНР (управление начальника работ)
и главный инженер ОКСа. Они были одного возраста и старше меня лет на 15-20. С
ними мне часто приходилось сталкиваться при решении разных производственных
вопросов. Кроме того нас сближало увлечение шахматами. Часто отдавали шахматам
время и после работы. И вот, думая над каким-нибудь ходом, то один, то другой
говорили: «Согласись Евгений, работа твоего штаба не на высоком уровне. Всё
мелочёвка. Скажешь субботники. Подбирать мусор за другими. Если посмотреть
более внимательно, то ваши субботники, лишь приносят вред, развращая тех, кто
мусорит. Конечно, это выгодно горкому комсомола, которому завод за ваши
субботники отчисляет деньги. А ваши молнии? Они бьют, мягко говоря, по мелкой
дичи! Замахнитесь, в конце концов, на что-нибудь действительно стоящее.
Например. Вот часто срываются сроки сдачи объектов. Объекты, всё равно сдаются,
но сдаются с большими недоделками, которые потом исправляются годами. И
зачастую исправляются за счёт уже самого завода. А кто виноват? Трест! Мало
выделяет людей! А субподрядчики! Совсем обнаглели! Не соблюдают технологию
работ. Делают свои работы без всякой координации, как с генподрядчиком, так и с
другими субподрядчиками. А кто и в этом виноват? Опять же трест! Ты, Евгений,
«пропесочил» бы в своих молниях начальника треста! А ещё уведомил бы о
недостатках при строительстве завода горком партии!». – Ну, ладно, «пропесочу»,
уведомлю, так вам же и попадёт, ведь именно вы конкретно отвечайте за всё, что
здесь делается. – А ты за нас не беспокойся! Мы, как бы, варимся в общем котле.
Иногда не видим из-за множества проблем то, что творится под «носом». А ваш
штаб смотрит свежим взглядом и со стороны. Со стороны всегда виднее. В случае
чего вас лишь побалагурят. Мы не себя! Мы за дело болеем! В конце концов,
достали они меня! И вот, однажды, поздним зимним вечером с двумя свитками под
мышкой отправился я в выше названные адреса. Трест. В приёмной начальника
треста уборщица наводит порядок, самого же его уже нет. То, что его нет, это
уже хорошо. И «молния» с критикой на двух листах ватмана в его адрес
прикреплена на дверях кабинета. Далее путь лежит к горкому партии. Но, чем
ближе горком партии, тем медленнее мои шаги. Я стал задумываться над
последствиями своих действий. И решил: для начала хватит и треста! Облегчённо
вздохнув, засунул свиток, предназначенный для горкома в сугроб. Главное
началось на следующий день. Раз в неделю по стройке проводилась, так
называемая, летучка. На ней присутствовали представители завода, генподрядчика
и субподрядных организаций  (30-35 человек). Решались текущие вопросы.
Согласовывались работы и их сроки. На них всегда было много споров, претензий
друг к другу. Проводил летучку обычно или начальник УНР или начальник ОКСа. Но,
на этот раз прибыл провести летучку сам начальник стройтреста. Встав во главе
стола и обведя взглядом аудиторию, он с высоты своего двухметрового роста
произнёс: «Кто тут у нас комсомольский штаб?». Я встал. – Подойди-ка поближе.
Погляжу на смельчака!». Я подошёл к другому концу стола. Какое-то время он
смотрел на меня. Потом обратился к присутствующим. – Представляйте! Захожу я
сегодня в приёмную и вижу на дверях своего кабинета «молнию» на ватмане,
превосходящую по длине мой рост. Ещё не прочитав текст в молнии, я подумал,
каков же рост того человека, который крепил эту молнию.  Я своим ростом
горжусь, но тот, кто повесил «молнию», пожалуй, повыше меня будет! А когда прочитал
текст на ватмане с критикой на меня, тут уж подумал. - Да, он не только
высокий, но ещё и смелый! И мне захотелось посмотреть на этого комсомольца. И
вот я здесь!». Говорил начальник не зло, а с удивлением! Тут он кинул свиток из
ватмана на стол. Ватман сначала расстелился на столе почти во всю длину.
Сверкнув на мгновение чёрными и красными красками, он начал сворачиваться в
свиток, но менее компактный. Окончательно свиток утвердился, слегка подрагивая,
в центре стола. Пока свиток сворачивался, все смотрели: то, на двухметрового
гиганта на одном конце стола, то на меня в полтора раза ниже гиганта на другом
конце стола, то на ватман на столе между нами. Ситуация показалась комичной, и
кто-то рассмеялся. Смешок ещё кто-то подхватил, и через некоторое время
смеялись уже все. Смеялся и сам начальник треста. Успокоившись, начальник
обратился ко мне: «Нет ещё в тебе чувства самосохранения. Да, и сдаётся мне,
что не сам ты до такого додумался! Подсказали?! Ладно, садись. Начнём
работать!». После планёрки мои друзья сразу же прибежали ко мне. – Ну, Евгений,
ты шуток не понимаешь. А в «другое место» тоже ходил. – А как же, обязательно.
– Что скажешь, если вызовут? – Так и скажу, старшие товарищи посоветовали! Тут
мои «старшие товарищи» не на шутку обеспокоились.  И так, и сяк ко мне.
Жалко мне их стало: «Да, успокойтесь уж! Скажите спасибо, что не хватило духу у
меня! Идём сегодня в ресторан: снимать стресс! Платите, естественно, вы!».
Впоследствии, хоть мы и по-прежнему дружили, они ничего такого мне не предлагали.
Всегда поглядывали на меня с опаской. Начальник УНР получил нагоняй от
начальника треста, а мы с главным инженером ОКСа получили нагоняй от главного
инженера завода!