Литературный клуб Исеть

Наш опрос
Оцените наш сайт Отлично Хорошо Неплохо Плохо Ужасно Результаты \| Архив опросов Всего ответов: 183

Статистика
Онлайн всего: 1 Гостей: 1 Пользователей: 0

Сборник стихов

Марина Дятлова

Зимняя страна

Живу в стране мороженных ресниц,
Двуглавых фонарей и синей ночи,
Где вспышки звезд пугают диких птиц,
И все не так, как сердце ждет и хочет.

Здесь никогда не будет сочных трав,
Ручьев и рек, бурлящих на рассвете,
И завтра, не похожих на вчера,
С разгульностью безудержного лета.

Но я живу, иль нет, мотаю срок,
Чего-то жду, на что-то все ж надеюсь,
Пиная снег, разлегшийся у ног,
И о бока кофейной чашки греясь.

Курган

ПРИЧАСТИЕ:

Полторы темноты – не плачу.
Наблюдаю, как тихо снег
Серый город под белым прячет,
Не меняя ни год, ни век.

Провожаю прохожих взглядом.
Кто они? И куда спешат?
Снег идет, продолжая падать,
Отрешенно и не спеша.

Впрочем, если шумит, не слышу –
Молчаливо мое окно.
Тротуар, подоконник, крышу
Побелил снег, а все темно.

Я смотрю на чудное счастье
Чьих-то детских до боли грез,
И как будто сама причастна
К миру, что в снегопад, белес.

Марина Дятлова, Курган

ЗИМНЯЯ СКАЗКА:

Мягкий, блестящий снежок заметает
Двор мой и дом, и прохожих вокруг.
Вновь снегирей, красногрудую стаю,
Кормит соседка зерном прямо с рук.

Шумно пугливые вьются над нею,
Молча за нами следит снеговик.
Небо неспешно, но все же темнеет…
В сумерках мир изменяет свой вид…

Синий и розовый, и золотистый
Снег разукрасил мой город. Теперь
Зимняя сказка, я знаю, ты близко.
Мы так соскучились здесь по тебе…

Марина Дятлова, Курган

Чернеет сквозь белесый снег весна

Чернеет сквозь белесый снег весна,
из луж взирая на прохожих мимо
и доставая солнца луч со дна,
испепеляет над водою льдину,

траву терзает жаждой прорости,
когда земля еще лежит коростой,
капелью отмеряет час в груди
ударами сердец по клетке костной,

сползает штукатуркою с домов,
одеждой с незнакомой дамы,
что с наслажденьем купит эскимо,
нуждаясь в холоде так странно,

и, бросив тень с ветвей на тротуар,
как будто заплетая паутину,
над лужей обернется в белый пар,
испепелив в конец над нею льдину,
чтоб видеть лучше проходящих мимо.

Гвоздики

Сколько внутри печали.
Сколько же там тоски.
Маятник раскачали
детские две руки.

Дышит холодный ветер
гордой душе в лицо.
Если ты - свят, ты - светел
даже перед концом.

Ежусь под теплым шарфом.
Зонт не спасет от слез?
Ангел рвет струны арфам -
сердце от сердца врозь.

Горечь не знает крика.
Боль отдана мольбе.
Брошены вслед гвоздики
мне или все ж тебе?

В лесу

В лесу и сыро и тепло -
весенний дождь смывает дрему
с набухших почек и стволов,
с тропинки, что ведет от дома.

Здесь пахнет ветром и травой,
что, пригибаясь под потоком
воды прохладной, но живой,
спешит на свет еще до срока.

Здесь птичий щебет в вышине
разносится звенящим эхом,
и здесь же тонут в тишине
шаги любого человека.

Дождь

Марина Дятлова

Дождь безутешен.
В эту ночь
гулять выходят только тени
и под безумною Луной,
любой из них –
всего лишь пленник
тоски,
отчаянья,…
надежды,
сутулых старых фонарей.
Здесь эти чувства неизбежны.
И ветер стонет у дверей
и в окна ломится,
упрямый…

И мерно капает во тьме
дождь
безутешный,
что часами
спать не давал
при жизни
мне.

Лондон. Дождь. Сказка...

Марина Дятлова

Дождь размывает на лицах прохожих краски,
Лондон промерз и дрожит у меня под кожей.
Хочется выпить… не виски, порочной ласки…
- Эй, ангелочек, надеюсь, ты мне поможешь?

Эти глаза разъедают полночный сумрак,
Души любовников, каждого, кто был близок…
Мне наплевать, и я тут же бросаю думать.
- Мальчик мой, сколько ж в тебе этой жажды жизни…

Он улыбается, молча садясь напротив,
Наш экипаж пролетает мосты и скверы.
Я изучаю его бесподобный ротик…
- Знаешь, а ты у меня вот такой будешь первым…

Далее все, как в дешевом, смешном романе:
Ночь на двоих и признанья в фальшивых чувствах,
Утро в похмельном до слез тумане
И тело, в котором до одури пусто…

Только вот дождь размывает на лицах краски,
Снова твой Лондон дрожит у меня под кожей.
Хочется выпить, но вряд ли дойдет до ласки…
- Что ж, ангелочек, ступай, ты не нужен мне больше…

Улыбнись

Марина Дятлова

У таких, как ты, всегда все есть,
И плывут они неторопливо мимо.
Я ж сижу у ног твоих, вот здесь,
Глядя в небо выше ваших нимбов.

У таких, как ты, все хорошо:
Чисто, вкусно и тепло, наверно…
Я ж мотаю век, как мне пошлет
Ангел мой хранитель, пес неверный.

У него, как у тебя, всегда
Есть дела немного поважнее.
С облаков же падает вода
И опять мир, кажется, темнеет.

Ты хотя бы раз, но оглянись,
Улыбнись мне, что ли. Ведь так мало
Нужно мне от тех, кто смотрит вниз.
Просто улыбнись мне… для начала…

Осенью

Марина Дятлова

В мыслях трава и горячие руки осени,
Желтое солнце, повисшее надо мной.
Хочется верить, что мы никогда не кончимся…
- Что? Я кажусь тебе дико смешной?

Ты опускаешь глаза, может, чуть кокетливо…
Я прижимаюсь к тебе, но зачем я здесь?
В мыслях тепло и светло, безветренно,
Запах томленья и синяя гладь небес.

Ты обнимаешь меня, утыкаясь в волосы…
Я забываю про время и мир вокруг…
Мысли становятся полным подобьем осени,
Ранней, но все-таки смывшей дождем жару…

Мы проживаем весну торопливо мокрую,
Лето такое, что, кажется, нечем дышать…
Осенью мы друг без друга совсем не смотримся,
Будто нас двое, но только одна душа…

В осень - это на запад...

Марина Дятлова

Я прикуриваю от заката,
Что разбавил все краски неба.
Осень рыжею кошкой сладко
Потянулась, прогнавши лето.

Ветер кружит бездомных чаек,
Собирая прохожих в стаи.
Этот город по мне скучает,
Но не знает меня, я знаю.

И опять по тропинкам тонким
Я иду сквозь дожди на запад.
Этот город меня запомнит,
Но не верю я, что узнает.

Потому и курю я солнце,
Что стирает все горизонты.
Пусть Вселенная покачнется,
Зазвучав и легко, и звонко…

Плед

Марина Дятлова

Ночь истекла, и дождь отмыл все краски.
Рассветный луч поджег мое окно.
В душе нет грусти, только горечь ласки,
Что незнакома мне уже давно.

Остывший чай, кусочек сна на блюдце.
Волшебный танец нераскрытых штор.
Сердца влюбленных в унисон пусть бьются
И не вступают в беспредметный спор.

Прохладой тянет, я в объятьях пледа.
Он – мой любовник, друг и мой судья.
Он знает все, хранит мои секреты.
Как жаль, что плед всегда теплей тебя.

Любовь

Марина Дятлова

Снегами укрыты далекий лес
И близкие берега –
Она приносила мне сто чудес
В горячих своих руках.

Она целовала меня лучом,
Звенящим в рассветной мгле,
Ложилась потом на мое плечо,
Собой придавив к земле.

Я помню, как прежде ее аромат:
Ромашки и васильки…
И ею же пахли мой дом, и мой сад,
И ветер, что вопреки

Свободному нраву ей предан был,
Касаясь ее волос
И в солнце кружа золоченую пыль,
Стелился у ног, как пес.

Она заставала меня врасплох
В разгар и к закату дня.
И с ней я был жив, без нее я сох,
Как травы вблизи огня.

Она ж расстилала свой темный шелк
Усыпанный медью звезд,
Шептала, что будет все хорошо,
И тихо вела в мир грез.

Она приходила и лес шумел
Наполненный пеньем птиц,
Волна забывала, что значит мель,
Смывая следов пути.

Она наполняла собой вокруг
Все то, что теперь бело
Без нежных ее, но горячих рук,
В которых чудес улов…

Осеннее настроение

Марина Дятлова

Туманней утро. Холоднее ночи,
где свет струится по сырой земле.
И грусть, легко читаема меж строчек
в любой из книг, лежащих на столе.

Смотрю на мир внутри или снаружи -
природа ждет осенней наготы,
дождем и ветром истязая души
всего за шаг до финишной черты.

Окон полотна блеклой акварелью
мой дом украсят в этот странный день,
когда и я жить будто бы не смею,
когда и я сама лишь только тень...

Весна под кожей

Весна опять прокладывает путь
в мой дом, в мой мир - мне глубоко под кожу,
когда нельзя, задумавшись, свернуть,
иль все ж вперед идти, но осторожно,

когда в груди зашкаливает пульс
так, что не слышно собственного вздоха
от невозможных, но бесспорных чувств,
вернувшихся до боли и до срока,

когда в душе, промерзшей, как февраль,
вдруг снова зной и жар терзает тело,
что ты бы рад вернуться во вчера,
но ты идешь вперед легко и смело,

шагаешь прочь, а может быть, на встречу
всему тому, что горько и не вечно...

Слепец

Все то, что видел я, мне боле не доступно.
Как червь, во тьме я доживаю век
И становлюсь порой не в меру грубым,
Пытаясь вспомнить, но не помня, свет.

Глаза задравши в небо голубое,
Я, словно шутка над самим собой,
Брожу во мраке, темноты любовник,
Брат частой гостьи, что зовется боль.

Моя утрата не видна, так странно.
Но как горька теперь моя слеза,
Что вытекает не из глаза – раны,
Открытой раны. Что еще сказать?

Я Вас своим пустым пугаю взглядом.
Я часто слышу шепот за спиной
И чую страх пройти со мною рядом,
Брезгливый ужас рядом встать со мной.

Ведь все, что видел я, мне боле не доступно.
Как червь, во тьме свой доживу я век,
Возможно, став безумцем злым и грубым,
Пытаясь вспомнить, но не помня, свет.

Невыносимо?

Невыносима только мысль,
что все на свете выносимо.
И птицы вновь взмывают в высь,
прохожий вновь проходит мимо,

весна приходит за зимой
и снег с рыданьем исчезает.
Мы возвращаемся домой
и смерти ждем своей часами

от ран полученных извне,
от всех уродливых увечий,
а свет всегда горит в окне,
хоть зимний день, увы, не вечен...

Свет вытекает из окна
и вновь вливается обратно -
так возвращается весна,
так воскресаем мы стократно.

Красная шапочка

Она носит всегда исключительно красный шелк
и по лесу без страха гуляет на зависть всем.
Если слушал внимательно, смысл уже нашел,
оттого и поближе к огню золотому сел.

Каждый путник проходит сто тысяч заветных верст
и одну, по которой пройти до конца нельзя.
Там она, сбросив плащик, покажет клыки, коготки и хвост.
Ты поймешь, что дошел и теперь нет пути назад.

Потому ярко-красным, кровавым всем видится чертов шелк,
покрывающий плечи и девичий хрупкий стан.
Если слушал внимательно, смысл уже нашел,
оттого и уставился в вязкий ночной туман.

Ее сладкие песни наводят на многих такую жуть,
что они по ночам забывают дышать, а не просто сон,
хоть и верят, найдется охотник когда-нибудь,
что решится столкнуться с ней прямо к лицу лицом.

Но пока в старый лес никому здесь дороги нет,
и плененные страхом несчастные люди лишь
ждут, когда серенад не споет злобный монстр Луне,
а вокруг, только вслушайся - пенье цикад и тишь....

Персонажи

Свет леденеет, ложась на бумажный лист.
Строчка за строчкой чернила выводят судьбы -
тысячи поз бессловесных и громких лиц.
Думаешь, это и правда не так уж трудно?

Сердце разбито – осколков не соберешь.
Кто-то у края, а кто-то стоит поодаль,
просто любуясь вдруг вспыхнувшей вновь зарей.
Кто-то мечтает познать, наконец, свободу.

Все они связаны. Каждый сюжетный ход
ближе к финалу толкает того, у края,
как и того, кто поодаль и просто ждет
чувства свободы, с которым не умирают.

Холодно. Чуешь, как приторно пахнет жизнь
в самом начале, но близко к заветной точке.
Свет застывает, ложась на бумажный лист.
Судьбы выводят чернила - за строчкой строчку.

Черный король

Мой черный король, он устало вздыхает,
выходит из зала, во тьме коридоров
теряясь на время, бросаясь стихами
в ответ на мои ни о чем разговоры.

Он ищет защиты. Он просит пощады.
Он знает, как больно любить без ответа.
А я повторяю упрямо: - Так надо, -
и прячусь под лампой, лишившейся света.

Мне хочется споров и криков до срыва.
Мне нужно увидеть, как он умирает
от жажды и скорби в зрачке объектива,
как медленным шагом он близится к краю.

Мне важно услышать, что я - безнадежна,
что я безупречна и необходима,
ведь там, глубоко, под одеждой и кожей
мы чувством одним с ним давно неделимы.

Ночь на пирсе

Звезд не видно, когда ты включаешь свет.
Посидим в темноте, наслаждаясь уютом ночи.
Идеального мира (увы или к счастью) нет,
но зато тот, что есть мне по духу точно.

Ветер пахнет дождем, сигаретами и тобой,
теплым море, что нам омывает ноги.
Может, это спокойствие - это и есть любовь,
о которой болтают так часто, давно и много.

В Питере

Снова город сплошных мостовых
своим грозным величием манит,
не оставив покоя в живых,
сжав до точки пространство меж нами,
подгоняя ветрами вперед
и дождями сводя под той крышей,
где, казалось, ничто нас не ждет
и никто нашу речь не услышит,
не заметит, как нам все равно
сколько времени и километров
было там, меж тобой и меж мной -
мы едины душою на свете.
В темноте мы едины вдвойне...
и лишь питерский абрис в окне.

Март

... и небо, не сумев отгородиться
от мира, что был призрачно далек,
теперь взирает в наши лица,
смешавшиеся с дымом и землей,
с туманом, гулом подворотен,
с метелью, что по-прежнему метет.
И взгляд его так пристален и кроток.
И кажется, заговорит вот-вот
белесое, но мартовское небо,
где солнца свет растрепан на лучи.
- Подайте мне, хотя б на булку хлеба.
Мне нужно - возвращаются грачи.

Горечь северных морей

У северных морей дождливая душа
и соль на раны здесь ложится мягче.
Я выдыхаю пар и больше не спеша
иду туда, где звезды светят ярче,

где в вышине озябшая Луна
спешит укрыться в миг за облаками,
и где бессонная холодная волна
несется к нам, где тянется руками

прибрежный куст, что как всегда дрожит
Он так печален снова не одетый...
Ему ль не знать, как непроста здесь жизнь?
Его не греют здешние рассветы,

где стон ветров под утро чуть сильней.
Но я люблю тоскливую прохладу,
я вдохновенье обретаю в ней.
Так не спасай меня от горечи, не надо.

Жизнь во сне

Мы дышим, и нам кажется - живем.
Мы сердце разбиваем, значит, любим,
схороненные заживо, живьем
в коробках из бетона и иллюзий.

Весенняя тоска

Пространство от сих пор и до сих пор -
под ложечкой. Ты знаешь это чувство,
когда нутро с собой вступает спор,
что, где-то там все тихо, гладко, пусто,

что безмятежность – это мой удел,
и ничего ее не потревожит.
Но город сыр, он черен, а не бел,
и луч горяч теперь на тонкой коже.

Так странно и мучительно весна
с тоскою нежной вновь стоит у двери,
и, кажется, что я здесь не одна,
лишь потому, что в это свято верю.

Светофоры

Отчет ведет обратный светофор
и улетают прочь незыблемо мгновенья:
наш утренний ленивый разговор,
прощальное руки прикосновенье

и холод на душе, тут не виновен март,
но нежное желанье обернуться,
чтоб видеть, как встают стеной дома
вокруг тебя и как они сомкнутся

в конце аллеи, там же, где и ты
случишься точкой в нитке горизонта,
куда еще ведут твои следы,
но где-то там же вечно тонет солнце...

Лишь громкий звук спешащего авто
меня выводит из с собою спора,
иду вперед, а чувствую не то...
Отсчет ведут обратный светофоры.

Мотыльки в зеркалах

Музыка льется, но голос уже молчит.
Что происходит? Откуда ты, юный друг?
Гаснут мгновенно одна или две свечи,
делая только сильнее и громче звук.

Руки к ушам, я хочу слышать тишину.
Кажется скоро, но голос внутри меня.
Не оставляйте сегодня меня одну
возле открытого солнца или огня.

Все. Я сдаюсь. Забирай, что сумеешь взять.
Молча стою у раскрытой тебе двери.
Голос мне шепчет, его заглушить нельзя,
как невозможно с ним поговорить.

Что ты теперь? Или кто я? Ответь мне, брат?
Сердце в груди пропускает чужой удар.
Музыка льется, она не умеет ни льстить, ни врать.
Голос, звучащий внутри - это божий дар.

Вход на сайт

Поиск

Календарь

Архив записей

Друзья сайта
Официальный блог Сообщество uCoz FAQ по системе Инструкции для uCoz

Наш опрос

Статистика

Сборник стихов

Мотыльки в зеркалах

Вход на сайт

Поиск

Календарь

Архив записей

Друзья сайта