Игорь Ширманов

Остров неясных смертей. Глава 16
Олег Яненагорский, член Союза писателей России
1 апреля 2024 г.

Глава шестнадцатая
День третий. «Воспоминанья о минувших днях…»

Судьба не дура…
Зря людей сводить не станет!
Макс Фрай

Точно знают, только когда мало знают;
вместе со знанием растет сомнение.
Иоганн Вольфганг фон Гёте

На пляже к нам присоединился Сан Саныч, а вскоре после недолгого купания Инна и Ольга ушли к себе в домики. А мы еще раз нырнули с пирса, поплавали и выбрались на берег. Расстелили полотенца, легли на песок и начали серьезный разговор.
— Давай-ка обсудим наших соседей, — сказал я.
— С кого начнем? — охотно откликнулся Сан Саныч.
— Как тебе московская журналистка Надежда?
— Ничего подозрительного за ней не замечаю. Журналистка вроде бы она настоящая — по крайней мере, в московской тусовке ориентируется, поболтал с ней немного — нашлись общие знакомые. Эх, был бы интернет — враз бы всё выяснили.
— Наша цивилизация разом рухнет, если исчезнет электричество и соответственно вся интернет-индустрия. И как источник знания останутся только старые добрые бумажные книги. Если они уцелеют. И что тебе Надежда порассказала-наплела?
— Приехала отдохнуть и одновременно поработать — пишет книгу вдали от Родины, чтобы никто не дергал. «Скрылась», так сказать. «По секрету» шепнув двум лучшим подругам, что едет в Швейцарию на тайную пластическую операцию то ли груди и задницы, то ли лица. Это для того, чтобы ее никто не искал пару-тройку недель. Уверена, что уже вся Москва об этом знает…
— Молодец! Люблю умных женщин — «простенько и со вкусом» — в пластику при ее возрасте все поверят. А когда вернется в Москву без «результатов на лице», еще что-нибудь придумает — мол, операцию перенесли, ведущий хирург руку себе повредил при систематическом занятии онанизмом, землетрясение в Швейцарии было, террористический акт во Франции или Испании, НЛО в Женевское озеро упало… Ну, я бы с десяток причин придумал, почему не состоялось очередное достижение пластической хирургии на ее красивом лице или не менее красивой груди. А, может быть, она отсюда вернется в Швейцарию и все же сделает операцию, просто на это уйдет неделя, а не две или три. И тогда вообще «концы в воду». Главное, чтобы ее здесь не грохнули — умышленно или по ошибке.
— Ты её в чём-то подозреваешь?
— Да Господь с тобой — какие основания для подозрений. Никаких! А вот неясности есть. Посмотрел на нее с интересом еще когда ты в первый день перед обедом общее знакомство организовал. Красивая женщина… и на сей момент, скорей всего, одна — в смысле здесь у нее пары нет. Решил понаблюдать немного, а уж потом поближе познакомиться. Но не стал торопиться. Куда нам, пенсионерам, спешить?
— А вот это правильно, — серьёзно заметил Сан Саныч. — «Неторопливый слон раньше достигнет цели, чем резвый жеребенок». Эту вьетнамскую поговорку я услышал еще в молодости, во время первой командировки.
— Хм… Запомню. Ценю жемчужины народной мудрости. — Я мысленно повторил поговорку и продолжил то, что хотел сказать: — К тому же мне показалось, что Виктор к ней клинья подбивает… Ну, или — как минимум — присматривается. Утром я специально подсел за стол к Надежде и Ольге, чтобы поболтать да самому присмотреться. Потом на ресепшен, пока наш «портье» был в отлучке на несколько минут, заглянул в компьютер, да и распечатал листок со сканом ее паспорта. Жаль, флешки не было с собой — скачал бы паспорта и остальных. На вот, посмотри, — с этими словами я передал сложенный вчетверо листок бумаги.
Про то, что Ван видел меня во время распечатки файла, пока решил не говорить. Ненужная для анализа информация. Сан Саныч взял листок с цветным фото и углубился в изучение паспортных данных Надежды Владимировой. Через пару минут он вернул мне листок со словами:
— Не понимаю, чем тебе паспорт не нравится? Вроде не фальшивый — по крайней мере, все официальные реквизиты есть, и на первый взгляд соответствуют московским реалиям.
— Вспомнилась мне одна история — друг рассказывал. Полюбил он «молодую, красивую, одинокую», и решили любовники в Ленинград на недельку слетать. А было это еще в советские времена — перед самым концом СССР. И была у них проблема — не селили тогда любовников в гостиницах вместе — только супругов. Вот проституток в номер уже тогда заказать можно было, а с любимым человеком жить в одной комнате — н-е-л-ь-з-я! Ну, дружок мой — человек сообразительный — жене заранее купил туристическую путевку в Болгарию, проводил её в аэропорт. Потом забрал из дома советский паспорт жены. Прилетел с любовницей в Ленинград и спокойно в гостинице предъявил два паспорта на одну фамилию, пока любовница возле чемоданов недалеко от стойки регистрации стояла. Просто, изящно и со вкусом.
— И что? Я уже понял, что твои воспоминания не просто так в голове появляются.
Снова развернув листок со сканом паспорта Надежды Владимировой, я прикрыл рукой нижнюю часть лица на фотографии.
— Посмотри.
— Посмотрел.
— А теперь вот так, — и я закрыл верхнюю часть лица, — похожа Надежда на фотографии на живую Надежду?
— Похожа. А почему ты об этом спрашиваешь? Ты считаешь, что Надежда не похожа на фото в паспорте?
— Похожа, очень похожа, а все мои сомнения можно отнести за счет возрастных изменений с момента выдачи паспорта, смены прически и другого макияжа, и даже предыдущей пластической операции. Эх, было бы время, рассказал бы тебе одну увлекательную историю о работе тюменских нотариусов. Давай на мгновение допустим, что паспорт настоящий, но «наша Надя» позаимствовала его на время у сестры или подруги, чтобы слетать на остров и «в тишине книгу написать»… вдали от любопытных взглядов и «отвлекающих моментов». Может быть, с согласия владелицы паспорта это было сделано, а может, и без такового обошлись. И организовала заинтересованная личность дело так, чтобы владелица некоторое время не нуждалась в заграничном паспорте и не вспоминала про него. Например, отправила в путешествие по России, эту гипотетическую «сестру» или «подругу». Как тебе такая идея?
— Какие интересные повороты у твоих мыслей... И рабочая версия есть? — задумчиво протянул Сан Саныч.
— А в качестве рабочей версии такая идея — у Надежды тут была назначена встреча — личная, в смысле любовная, или деловая. Но что-то не срослось. Помнишь двух неявившихся к отходу яхты пассажиров? Поэтому она и нервничает. Но в преступно-шпионских делах ее не подозреваю.
Промолчал я пока про другие подозрения. И это ни к чему было — раньше времени оглашать свои неподтверждённые мысли.
— Ну и как с этой версией нам работать? — спросил Сан Саныч.
— Поухаживай за Надеждой, попробуй еще проверить — точно ли она журналистка из Москвы? Послушай, внимательно говор — ты же сам москвич. Сможешь по говору отличить коренных горожан от приезжих? За Виктором понаблюдай. Мне кажется, что и Надежда, и Виктор в каком-то напряжении пребывают. Может быть, причины тревоги определить сможешь…
— Яволь! Слушай, вчера после обеда одну странную картинку случайно наблюдал — Виктор выходил из домика Надежды.
— И что же тут странного? Из комнаты одинокой женщины в курортном отеле выходит одинокий мужчина…
— Странность в том, что сама Надежда в это время плавала в бассейне на террасе.
— Ну, может быть, она попросила его зайти к ней в домик и что-то принести. Или он забытую ночью вещь приходил забирать…
— Не похоже. Выйдя из домика Надежды, Виктор пошел к себе, в руках у него ничего не было, и вообще — чувствовался в нем какой-то напряг.
— О, как интересно! Во сколько это было?
Сан Саныч назвал примерное время.
— Слушай, пойду-ка сейчас к себе в домик и подумаю над этим фактом и возможной игрой слов… Может быть, нам вечером взбудоражить публику воспоминаниями о старых книгах и фильмах? Ты же должен был смотреть в свое время американский фильм «Три дня Кондора»?
— Конечно смотрел — два раза. По тем временам очень крутой был фильм. 1982 или 1983 год? А?
— Я смотрел в Алма-Ате в 83-м… Есть мысль — заставить народ понервничать рассказами про убийства в стокгольмском автобусе и про «Три дня Кондора». Шутки это, безусловно, жестокие, но для раскачки нервов и мозговой деятельности эффективные. Что может это нам дать — сам не знаю. Вдруг кто-нибудь задергается? Есть у меня одна идея…

Остров неясных смертей. Глава 17
Олег Яненагорский, член Союза писателей России
2 апреля 2024 г.

Глава семнадцатая
Вечер третьего дня. О вреде рассказов про массовые убийства

Чтобы мы ни говорили,
люди верят в то, во что хотят.
Харуки Мураками

Сомнения, как и замыслы, бывают
творческие, фантастические и никчемные.
Авессалом Подводный

На острове сложилась довольно странная ситуация. Смерть Николая Сидорова и бармена Хонгсавана (наконец-то я запомнил это имя) накладывала свой отпечаток. Но при этом никто не собирался скорбеть беспрерывно, отказываться от отдыха и развлечений. Народ активно общался между собой, за исключением Аллы Петровны, которая ушла в «суровый» запой и похоже в ближайшее время не собиралась из него возвращаться. Уже намечался кое-где легкий флирт, и, по моим прикидкам, скоро он должен был воплотиться в сексуальные контакты между мужчинами и женщинами. А что? Дело житейское… Это лучше однополой любви в разных смыслах этого слова.
После ужина снова все собрались возле бара. Надо сказать, что народ, кроме Инны, постоянно пил что-то алкогольное — утром, днем и вечером. А некоторые — даже ночью. «Халява, please, леди и джентльмены». Не подумайте, что я кого-то осуждаю. Ни в коем случае — я и сам так же делал, поскольку выбор отличного алкоголя в отеле был очень разнообразен и мое здоровье пока позволяет… некоторые излишества. Да и не было никакой халявы — стоимость отдыха с лихвой покрывала все затраты на бытовое обслуживание и поглощение алкоголя.
Естественно, речь снова зашла о смерти Николая и Хонгсавана. Послушав разные мнения, я приступил к исполнению своего задуманного днем плана.
— В юности и в молодости довольно много читал, в том числе иностранные детективы — если в руки попадались. И мне очень нравились произведения двух шведских авторов — это были супруги Май Шёвалль и Пер Валё. Так вот, сюжет одного из их криминальных романов был довольно запутан — групповое убийство в стокгольмском автобусе. Неизвестный преступник застрелил восемь пассажиров и водителя, а потом скрылся. По-моему, в журнальном варианте повесть называлась «Рейс на эшафот», а в книжном — «Смеющийся полицейский». Или наоборот… Может, кто-то помнит?
— Я читал, но подробности плохо помню, — сказал Сан Саныч.
— Но здесь нет автобусов, и очень надеюсь, что не будет группового убийства, — со странной усмешкой сказал Надежда. — Я уже даже не протестую против ваших бесконечных рассказов про убийства. Чувствую, что это бесполезно. Пусть будут разговоры — лишь бы новых смертей не было.
— Надежда, полностью с тобой согласен, — тут же отозвался я. — И тоже надеюсь на это. Но хотел сказать про другое. В конце детектива выясняется, что групповое убийство было совершено для того, чтобы скрыть убийство одного человека — который представлял опасность для преступника. А все остальные жертвы — случайные люди, застреленные для запутывания следов. Может быть, и в нашем случае уже мертвые жертвы — это только маскировка перед основным убийством? Или другого преступления… которое еще только планируется…
Повисла тягостная тишина. Надежда со злостью смотрела на меня. Потом раздался дрожащий голос Инны:
— Я говорила… говорила… говорила… Будет как в том фильме … как в «Десяти негритятах»… Меня никто не хочет слушать…
— Но «Десять негритят» как модель, в таком случае, не актуальны, — заявил Сан Саныч. Нас на острове никто не собирал — все приехали по собственной воле. Поэтому в другой модели преступления — «Смеющийся полицейский» — каждый из нас может быть «случайным пассажиром позднего автобуса». К слову, в молодости я смотрел американский боевик «Три дня Кондора». Так там по приказу одного из руководителей ЦРУ уничтожили целый «литературный отдел», который функционировал как небольшая фирмочка в Нью-Йорке. Она состояла из восьми сотрудников, которые занимались для ЦРУ сбором утечек информации в СМИ и в других открытых источниках о работе этой «прогрессивной конторы» во всем мире. Однажды во время обеденного перерыва кто-то убил всех сотрудников, кроме Кондора… ну, главного героя фильма. Сотрудники фирмы случайно, не понимая этого, вышли на заговор внутри ЦРУ, поэтому «на самом верху» было принято решение о ликвидации всех сотрудников для исключения утечки информации. В самом начале фильма происходит массовое убийство, а Кондор уцелел по чистой случайности — ушел в кафе за пончиками.
Опять наступило тягостное молчание. Потом Надежда со злой дрожью в голосе спросила:
— Мужики, а вы не охерели? Пичкаете нас рассказами про массовые убийства после того, как мы вчера два трупа уже видели? Вы нас запугиваете или к чему-то готовите?
Услышав это, я вспомнил фразу из какого-то детектива Агаты Кристи: «Хватит. Довольно болтать о трупах. Тебе это не слишком полезно» . Еще в момент чтения мне почудилась надуманность фразы, и я размышлял не над тем, кто там совершил убийство, а кому приписать эту надуманность? Персонажу? Автору? Переводчику? Мысли о том, что болтать о трупах не слишком полезно, промелькнули в сознании, потом я улыбнулся и хотел ответить Надежде. Но не успел.
В этот момент Инна вдруг обмякла и повалилась с кресла...