М.И. Платонов   

Дороги войны

Рассказ

Отряд

 Памяти погибших воинов посвящается….

«Пришла пора, развеялся туман

И птицы к югу потянулись,

А трое юных партизан

В отряд с заданья не вернулись».

Много лет прошло, все меньше остается на земле людей, видевших своими глазами Великую Отечественную Войну. А те, кто еще живут, никогда не забудут тех страшных времен, людское горе в каждом доме в каждой семье. Мне было семнадцать лет, когда началась Война. Я учился в ФЗО в Ленинграде. 22 июня обычный, выходной, гуляли с другом по улице. Бежит сестра Нина. Растрепанная, глаза безумные, плачет, кричит. -Война, Миша. Война. -Да успокойся ты, ну Война, ну и что, да мы их за две недели разобьем. И сердце застучало, отвагой, бесстрашием, самоуверенностью, героизмом присущем этому возрасту. На войну, попасть на войну, только бы успеть попасть на фронт. С тех пор, как началась Война, он не переставал думать о том, как попасть на фронт. Хотелось самому бить проклятых фашистов, врагов так вероломно ворвавшихся в их мирную жизнь. Ранней весной 1942 года с направлением райкома Комсомола мы с дружком направились в воинскую часть, расположенную не далеко от районного центра. Прибыв на место, мы несколько разочаровались: на улице не суетились военные красноармейцы, не мчались на резвых конях всадники. Вместо них мы увидели молодого парнишку в штатском костюме с автоматом на груди, охранявшем добротный дом с флигелем. Скоро к нам подошли патрульные и сопроводили в штаб. Там нас встретил строгий командир, с четырьмя кубиками на петлицах. Пока он читал содержание райкомовского ходатайства, мы с восторгом рассматривали его военную форму, хорошо сочетающуюся с ростом. Потянулась долгая беседа. Капитан спрашивал нас обо всем, что имело отношения к воинской службе. Мы наперебой отвечали. Старались показать себя грамотными и храбрыми…. На следующий день, был издан приказ по отделению о зачислении нас в разведывательную группу штаба Калининского фронта. Началась продолжительная военная подготовка. Время летело не заметно. Каждый урок приносил новые знания. Теория чередовалась с практическими занятиями. Тогда все группой уходили в поле, ориентировались на местности при помощи топографической карты и компаса. Учились ходить по азимуту, стрелять из разнообразного стрелкового оружия. Однажды мне удалось получить увольнительную записку. Не теряя времени я помчался домой к своей матушке. Она сильно беспокоилась за меня, ведь я был старший сын в семье и всякое могло случиться. Встретила меня радостно и грустно. Спрашивала, не трудно учиться, хорошо ли кормят.... Хлопотала в чулане, потчевала сдобными лепешками. Жалко оставлять мать одну с пятерыми детьми, но делать нечего, не у нее одной было такое положение. В то время всю тяжесть домашних хлопот приняли на свои плечи неутомимые матери. Они мужественно переносили все тяготы жизни, скорбели, оплакивали пропавших на войне родственников и соседей. Вот и теперь моя мать сильно волнуется, когда задерживается с фронта письма от отца. Ждет и боится встретиться с почтальоном, чтобы оттянуть время до получения рокового известия. Беда пока обходила наш дом. Но бродила где-то совсем рядом, среди знакомых и соседей. Теперь мать переживала за двоих. Много позднее, когда установятся зябкие морозы и до нее дойдет известие о моей гибели, она окончательно потеряет покой, будет изматывать себя до тех пор, пока не выплачет слезы и не примериться с горькой долей своей.... . Но мне повезло . Я оказался живучим. Пройдет некоторое время, начнет пребывать зимний день, и я перешагну порог родного дома, увижу состарившуюся мать.... Тогда все произошло так внезапно, что казалось она потеряла рассудок. Она с воплями повисла на мне, долго удерживала меня в своих объятиях и не верила глазам своим.... Её давно уже нет в живых. А я все вспоминаю её искривленное в слезах лицо, дрожащие состарившиеся руки. В тот самый вечер, все было рассказано и прочувствовано, я понял всю глубину материнских переживаний, четко означенного в ее поседевших волосах..... Наши занятия всегда проходили интересно, увлекательно, особенно интересовались слушатели уроками подрывного и стрелкового видов. На них учили пользоваться взрывчатыми и взрывными устройствами, стрелять из любого вида стрелкового оружия. Много занимались топографией, разведывательной службой и физической подготовкой. Знакомились с медицинскими препаратами и правилами оказания первой медицинской помощи. Питание по тем временам было хорошим. Ребята быстро поправлялись, взрослели. Жили в пустовавших домах целыми группами, как в общежитии. По вечерам, в свободное от нарядов время, рассказывали разные истории, спорили и обменивались мнениями по поводу предстоящей работы в тылу врага. В таких непринужденных беседах ребята познавали друг друга. В доме, где мы жили, собрались молодые ребята, не старше девятнадцать лет. Почти все оказались комсомольцами, добровольно вступившими на борьбу с немецкими захватчиками. Незаметно пробежали три месяца. 1 августа 1942 года, приказом по отделению, была скомплектована боевая разведывательная группа, в составе семнадцати человек. В нее вошли все ребята нашего общежития, за исключением моего школьного товарища, внезапно заболевшего кожной болезнью. Это были замечательные парни из прилежащего района и города Калинина. Память сохранила их имена и фамилии. Это Виктор Шилин, Эвгений Цуклин, Андрей Погребов, Виктор Баюшкин, ВиталийИгнатович , Александр Беляков, Иван Куницын,Борис Степанов . Роман Лебедев..... В нашу группу зачислии радистку Валентину Чугаеву и трех девушек разведчиц, Екатерину Шиленкову, Тамару Гусеву и Валентину Макарову. Командиром этой группы разведчиков утвердили лейтенанта Александра Кривого. А его заместителем назначили старшину Алексея Чернова. Форма одежды - штатская. Вооружение -современное стрелковое оружие: пистолеты, автоматы, бесшумные винтовки и осколочные гранаты марки Ф-1. В процессе подготовки, лучшим стрелкам Цуклину, Белякову и мне доверили новейшее секретное оружие - бесшумные винтовки. Это было в то время очень эффективное и надежное оружие, при помощи которого разведчикам легко удавалось “ снимать” часовых и охотиться за немцами Бесшумщики гордились своим оружием и всячески старались повысить стрелковое мастерство. Позднее они становились настоящими снайперами. Утром второго августа все приготовились к отправке. Багаж уложили в грузовик и с нетерпением поджидали свое руководство. Трудно поверить, как мы спешили закончить проводы и скорее отправиться на ту сторону для выполнения боевого задания. Нами овладел подлинный патриотический порыв. Разведчики готовы были отдать все, даже свою жизнь, для разгрома коварного врага. Нас провожали работники штаба, преподаватели и знакомые рябята, разведчики из других групп. Подошел начальник нашего отделения подполковник Пименов. Он не стал говорить длинные речи, а просто по-человечески пожал руку каждому из нас и пожелал добрых успехов в борьбе с захватчиками. Спустя четверть часа наша автомашина выехала из деревни.... Сопровождали группу преподаватели по спецподготовке, капитан Березин и старший лейтенант Екимов. Они разместились в кабине вместе с водителем. А мы на мягкой подстилке, весело тряслось в кузове, на свежем воздухе.... К концу дня доехали до места, откуда дальше следовало идти пешком. Оттуда хорошо слышалась ружейно-пулеметная стрельба. Изредка над нашими головами пролетали орудийные снаряды, заставляя дрогнуть неискушенного путника. Они разрывались далеко впереди и сзади нас, в глубине нашей обороны. Шла обычная будничная перестрелка. Старые солдаты не обращали на нее внимания, привыкли. А новички долго будут шарахаться в стороны , припадать к земле, пока не привыкнут к назойлевому шипению и грохоту разрывов. И едкий запах пороховой гари не пропитает скудную солдатскую одежонку. Остановились в небольшом перелеске. Разгрузили автомашину. Все снаряжение разложили в вещевые мешки. Чехлы с автоматными дисками и гранатами развесили на поясных ремнях Ноша была тяжелой. Кто увлекался путешествиями знает как правильно укладывать вещи. Мы с этой проблемой столкнулись впервые, поэтому неоднократно перебирали свои вещевые мешки, пока не уложили груз надежно. В подгонке снаряжения участвовали и наша наставники. Особенно усердствовал капитан Березин. Он появлялся то у одного, то у другого бойца, помогал крепче подтянуть ремни. Обращал внимание на каждую мелочь, давал необходимые советы. Когда все было готово, капитан снова повторил свои наставления, предупреждал об опасностях во время перехода линии фронта. Ровно в семнадцать ноль ноль, наш маленький отряд направился в сторону передовых позиций. Через час остановились на краю полуразрушенной деревни. Сбросили с плеч тяжелые мешки и уложили их возле старого дуба в тени густо разросшихся ветвей. По деревни, в разные стороны, проходили пешие и конные красноармейцы. Некоторые из них выглядели весьма странно: их одежда напоминала полувоенную форму. Скоро все прояснилось, перед нами находились войска партизанского соединения, возглавляемое полководцем Никифором Захаровичем Коляда. Среди партизан он именовался Батей. Его сводные полки на данном участке фронта занимали оборонительные позиции и часто предпринимали активные боевые действия... Пока лейтенант Кривов разыскивал командование части, молодые разведчики отдыхали, делились первыми впечатлениями. Девушки расположились отдельно По раскрасневшимся лицам можно было догадаться, что их утомил первый переход. Тогда я невольно посочувствовал им не женское это дело! Мой взгляд остановился на краснощекой симпатичной девице, Вали Макаровой. Она выглядит постарше других, хотя самой еще нет и восемнадцати. Говорили, будто она жертва неудавшейся любви..... Хотела быть рядом с любимым, делить с ним горе и радости... ,но получила отказ!. Трудно судить о человеке по разговорам. Пока она держится уверенно и не раскаивается в своем поступке, решившись защищать Родину. На ее лице не видно ни тени сомнений, ни чувства малейшего беспокойства. Катя с Тамарой две школьные подружки. Они были схожи между собой как близнецы. Одинакового роста. Обе с короткой стрижкой одинакового цвета золотистых волос. Загорелые и худенькие юные лица... Их можно было назвать однотипными, если бы не разные характеры У Тамары - тихий, спокойный, податливый У Екатерины - прямая противоположность Так и дружили два человека с разными характерами. Им надо отдать должное, они не жалели свои молодые жизни, сознательно пошли на рискованное дело, ради разгрома врага! В тот памятный день Батя возвратился с передовой и скоро пришел в наше расположение. Его могучая рослая фигура появилась среди нас внезапно. Поражали его геркулесовы рост, длинные сильные руки, черная вьющаяся борода и продолговатое, добродушное лицо, с лукаво улыбающимися глазами. Все с любопытством принялись разглядывать прославленного полководца. На нем была защитного цвета гимнастерка, без знаков отличия на петлицах, темно-синие брюки, прямого покроя и запыленные хромовые сапоги большого размера. Никифор Захарович поздоровался со всеми и заговорил спокойным ровным басом. Он коротко рассказал обстановку на участке фронта, отметил важность разведывательных сведений о противнике и интересовался настроением молодежи. Потом улыбнулся и успокаивающе произнес -не так страшен черт, как его молюют! Мы увлеченно слушали нашего собеседника, старались запомнить его слова. Под конец Батя сфотографировал всю группу на память и пригласил приехать к нему домой, когда кончится война, в Москву,. на улицу Малая Бронная за фотокарточками. Александр Кривов оказался знакомым Никифору Захаровичу, Они потом долго беседовали между собой, о чем то вспоминали и весело смеялись. Так прошла наша встреча с интересным человеком. Никифор Захарович произвел на нас сильное впечатление. Ребята повеселели, разговорились. Сквозь общее бормотание вдруг тихо и протяжно, послышалась робкая песня о хлопотливых рыбаках, о их нелегкой и опасной работе: -Не надейся рыбак на погоду, А надейся на парус на свой. Не любуйся на гладкую воду, Острый камень лежит под водой.... Люди притихли, прислушались. По хрипловатому голосу многие догадались- напевал Борис самый тихий и скромный парень нашей группы. Он не любил вмешиваться в чужой разговор, все больше слушал и переосмысливал услышанное. А песня лилась, точно журчал ручеек, увлекая мысли куда-то далеко к морю: -Мать родная тебя не обманет А обманет туман голубой. Если мать провожает с улыбкой, То с улыбкой вернешься домой... И врезалась в память мою слова той самой песни да лица товарищей на всю жизнь! Помню все до мелочей Вот сидят они возле старого амбара худенькие, молоденькие, а уже повзрослевшие и серьезные. Будто им вправду много лет... Темной августовской ночью, когда за лесом разгорелась ожесточенная перестрелка, наш маленький отряд с тремя партизанскими разведчиками спустился в долину, окутанную серым туманом. Приказано соблюдать дистанцию и тишину. Идти цепочкой, друг за другом, ни шагу в сторону... В темноте, не упускать из виду силуэты проводников, отряд часто останавливались, прислушивались. Когда вспыхивали в воздухе осветительные ракеты, все моментально падали и прижимались к земле. Потом поднимались и снова осторожно шагали дальше. Немцы из своих укрытий периодически простреливали нейтральную полосу. Гирлянды трассирующих пуль со свистом пролетали в воздухе, щелкали звонкими разрывами. Так постепенно, где ползком, где перебежками, разведчики обходили оборонительные рубежи противника, с каждым шагом всё дальше уходили от своих, удаляясь вглубь оккупированной территории. Наконец опасная зона осталась позади. Проводники ускорили шаг. Через пару километров подошли к песчаной дороге, со свежими следами протекторов автомашин. Партизаны попрощались с ребятами и повернули обратно, к линии фронта. Теперь наш отряд двигался самостоятельно. Впереди, головной дозор, шагали три отважных товарища- Шилин , Цуклин, Баюшкин. Сзади, в тыловом дозоре, следовали Беляков, Игнатович и старшина Чернов. Остальные разместились в середине растянувшейся шеренги.... В то время, когда группа углубилась на десятки километров, наш головной дозор наткнулся на вражеский патруль. Немцы спросили пароль. В ответ разведчики ударили двух автоматчиков и пристрелили трех фрицев. Один из них, видимо раненный, громко загорланил :- рус партизан.... В соседней роще поднялась тревога. В воздух взвились сразу несколько ракет. Стало светло как днем. Перед рощей кругом чистое поле, все видно как на ладони. Мы залегли и открыли мощный огонь о галдевшим немцам. В ответ застрочили вражеские пулеметы, сотни красных полос, оставленных трассирующими пулями, разрезали воздух. Разрывные щелчки послышались совсем рядом. По цепочке передали приказ -тихо отходить назад- Вскоре ползком выбрались из под обстрела и направились в обход рощи, прямо через просторное поле. Позднее, когда опасный участок был далеко позади, лейтенант похвалил разведчиков за дружный огонь, но в конце предупредил, чтобы в дальнейшем были внимательнее. К утру подошли к безымянной речке, переправились в брод на противоположный берег. Умылись и запаслись водой. В стороне, темной полосой просматривался край леса. Там и решили устроить первый отдых. Начинался рассвет. Командир поторапливает ребят. Хотелось затемно добраться до леса. Расположились на самой опушке. По цепочке перепали приказ: - тихо отходить назад !-... вскоре ползком выбрались из под обстрела и направились в обход рощи, прямо через просторное поле. Позднее, когда опасный участок был далеко позади, лейтенант похвалил разведчиков за дружный огонь, но в конце предупредил, чтобы в дальнейшем были внимательнее. К утру подошли к безымянной речке, переправились вброд на противоположным берег. Умылись и запаслись водой В стороне, темной полосой просматривался кpaй леса. Там и решили устроить первый отдых. начинался рассвет. Командир поторапливал ребят. Хотелось затемно добраться до леса. Расположились на самой опушки. Уставшие люди попадали на густую траву, сняли вещевые мешки. Послышался жадный хруст разгрызаемых сухарей. Когда рассвело, выставили охрану. Кривов сам обошел посты, инструктировал, предупреждал чтобы не уснули. Потом он возвратился к отдыхающим и уставился на карту. Казалось что он смотрит в одну точку... Переживания прошедшей ночи держали нервы в напряжении. Тогда его по настоящему встревожило чувство ответственности за сохранность доверенных ему людей. Оно не давало, щекотало нервы , наталкивало на размышления, чтобы обеспечить подчиненным безопасность. Лейтенант Кривов го своему характеру был добрым человеком. Всегда говорил спокойным голосом. Его уважали люди за скромность и доброту к ним, за товарищеское отношение к подчиненным. Он никому не приказывал, а поручал, предлагал, советовал. В то же время не выполнить его поручение было невозможно. С ним было легко работать. К нему тянулись люди. Сам он ценил в человеке скромность, отвагу и трудолюбие. Этими качествами он обладал сам и старался привить их своим подчиненным. Почти всегда он носил хромовую комиссарскую куртку с портупеей и широким офицерским ремнем, на котором держалась коричневая кобура с пистолетом марки ТТ... Время шло. Тяжелый сон приковал разведчиков к земле. Усталость брала свое. Командир убрал карту, прислонился к дереву и задремал. Его толкнули" в плечо и сон исчез. Лейтенант услышал приглушенный рев машинных моторов и вскочил на ноги.' Перед ним стоял рядовой Иван Куницин и докладывал о своих наблюдениях. Между тем шум моторов постепенно усиливался. Через минуту вся группа была на ногах. Потом отошли в глубину леса и долго не располагались отдыхать, пока не проехали гитлеровские танки. Их оказалось всего четыре машины. Но их внезапное появление в этих местах заставило нас поразмышлять. Было похоже что немцы разыскивали следы русского десанта, напавшего прошедшей ночью на немецкое воинское подразделение. Сон был потревожен. Отдыхали не снимая с плеч вещевых мешков. Слышались приглушенные разговоры. Вспоминались ночные приключения, но в голосах не слышалось особой тревоги. Скорее в них угадывалось некоторое удовлетворение после ночного боя. Ребята видели а нем свое боевое крещение. Они впервые почувствовали горьковатый запах сгоревшего пороха и были тем довольны. С рассветом ожила автомагистраль. Она оказалась так близко, что нам хорошо слышался шум проезжающих автомашин. По доносившимся звукам можно было догадаться, куда и какой транс порт движется. Старшина Чернов, одолеваемый манией выделить себя перед остальным не упустил случая показать свою наблюдательность. Он важно прикладывал к уху ладонь, прислушивался к реву моторов и что-то записывал в маленький блокнот. При этом бросал свой пытливый взгляд на молодых парней, пытаясь различить в их выражениях реакцию на свои действия. Алексей внешне выглядел серьезным, дисциплинированным и достаточно своенравным командиром. Хорошо знал устав строевой службы. И очень гордился этим, Пытался показать свое превосходство в знаниях перед собратьями. Умело вел себя в присутствии командования. Как говорят,- постепенно выслуживался. Все это не привлекало к нему людей, а скорей отталкивало, изолировало его от коллектива. Старшина в группе разведчиков оставался сам по себе, один при всех своих... К полудню небо заволокли сплошные серые тучи. Скоро заморосил мелкий дождь и похолодало. На плечи накинули брезентовые плащи. Разминались чтобы не замерзнуть. Дождь постепенно усиливался. Все с нетерпением ждали сумерек. Поздно вечером, когда на магистрали прекратилось движение, наш отряд вышел в открытое поле, изрядно заросшее сорняками. Миновали полосу созреваемой пшеницы. Она напомнила о живых людях, оставшихся на родной земле. Их было мало. Об этом говорили пустовавшие земли да нескошенные травы лугов... Дождь не прекращался ни на минуту. Шли по размякшей скользкой земле. К сапогам прилипала грязь. Ноги становились пудовыми. Сильный дождь до отказа напитал одежду, струйками стекал за ворот. Намокшие мешки становились тяжелее, больно натирали спину и плечи. Земля покрылась сплошными потоками. Прислониться и передохнуть не было места. Казалось нет ничего худшего, чем был тот нахлынувший кромешный ад. Всю ночь шли под проливным дождем. Отдыхали стоя, прислонившись друг к другу. Особенно тяжело было нашим спутницам. Они измотались до крайности. Тогда все мы впервые почувствовали настоящую цену родного дома и теплой сухой постели, прелесть запаха горячего чая и свежей вареной картошки... После полуночи добрались до густого хвойного леса. Он показался таким добрым и уютным, что послышались оживленные голоса. У людей появилась надежда на спасительный отдых. Ребята дружно сбросили мешки и принялись сооружать шалаши из елового лапника. На землю настелили толстый слой хвои. Получилась мягкая постель. Крышу накрыли палатками. Внутри шалашей, с горем пополам, развели костры. Повеяло живительным теплом. И сразу стало легче... Утром внезапно подул свежий ветер, разогнал свинцовые тучи - 8 - и засветила долгожданное солнышко. Весь следующий день сушили одежду и белье. К вечеру снова двинулись в путь да намеченному азимуту. На четвертый день закончились продукты сухого пайка. Командир разрешил съесть неприкосновенный запас, стограммовую плитку шоколада. Наступали тяжелые времена. Перед наш вставала проблема обеспечения группы продовольствием.' Многим из нас тогда казалось, что добыча продуктов питания не такое сложное дело, Стоит выйти на большую порогу, устроить немцам засаду и, все в порядке, забирай еды сколько хочешь. другом варианте, по наставлению командования, мы должны были располагать на помощь местного населения. Однако жизнь показала обратное. Местные жители, старики и дети, сами нуждались в помощи. У них не было ни хлеба, ни картофеля. Оставалась одна дорога за продовольствием, к оккупантам. Только они имели значительные запасы продовольствия. На них . работала вся Европа... В тот же день организовали продовольственную грушу. Ее возглавил отважный разведчик, Евгении Шуклин. Он был постарше и пошустрее других. Хорошо читал топографическую карту. Отлично ориентировался на местности. Считался передовым подрывником и превосходным стрелком. За что был наделен бесшумно винтовкой. В отряде бесшумка считалась самым надежный оружием. Из нее, натренированные стрелки, легко поражали цели в дали до трехсот метров. Поэтому в продовольственную группу включили всех троих бесшумников. Остальной состав группы скомплектовали из автоматчиков: - Виктор Шилина и Андрея Погребова, Виктора Баюшкина и Бориса Степанова Ивана Куницина и Виталия Игнатовича. По карте выбрали место для засады. Все обговорили, продумали. Оставили лишний груз возле костра и направились в путь. Стоял жаркий полдень. Августовское солнце нещадно палило лицо и руки, припекало плечи. В лесу становилось душно. Часто останавливались, прятались от жгучих лучей под ветвистыми кронами деревьев. Когда на желудке голодно, все мысли сводятся к пище. Хочется скорее утолить жажду. В голове мелькают разные варианты, больше преобладает желаемое над действительным. И на мгновение успокаиваешься, забываешь ноющую боль желудка,.. Через час вышли на край леса. Впереди, до самого горизонта, просматривались пустыри заброшенных пашен, среди которых, отдавая желтизной, созревали небольшие полоси ржи и пшеницы. На отлогом склоне, вдоль малой речушки, расположилась небольшая деревенька, с полуразвалившимися постройками. Видно давно мужские руки не прикасались к обветшалым строениям. От деревни, через все поле протянулась узкой полосой проселочная дорога. Она затерялась в зарослях, в километре от нас... Солнце клонилось к горизонту когда группа подошла к перекрестку. Место для засады оказалось удобным. Сразу начали выбирать удобные позиции в придорожных кустарниках. Договорились как действовать каждому и разбрелись по местам. Время шло. А долгожданный обоз на дороге не появлялся. Начинало сказываться волнение. Кто то из ребят вслух выразил свои сомнения в надежности выбранного места. Но Шуклин тут же призвал всех к терпению. Он и сам не был уверен в успехе операции» Однако надеялся на благополучный исход, призывал ждать до конца. Когда солнце скрылось за деревьями, а разведчики окончательно разочаровались в успехе операции, издалека долетел слабый непонятный шум. Через мгновение жужжание повторилось. Теперь его слышали все и сосредоточенно напрягали слух. Женька побежал к опушке и быстро возвратился назад. - Едут машины! - крикнул он. А сам нырнул под куст... Из за леса показался крытый грузовик. Он катил по песчанок дороге, поднимая густое облако пыли. За поворотом показалась вторая автомашина. Ситуация усложнялась. Помню как меня сперва охватило волнение, застучало в висках. Тогда было о чем тревожиться... Расстояние быстро сокращалось. Что скрывалось за брезентовой оболочкой кузовов? Перед взором воображения всплывали затаренные мешки с хлебом, колбасой и свиной тушенкой... концентратам! и ящики с вином!... Легкий свист заставил очнуться. Мигом отпрянули терзаемые воображения. Тотчас защелкали бесшумки. Первым выстрелом, с близкого расстояния, мне удалось сразить водителя. Грузовик по инерции прокатился вперед и уткнулся в канаву. В тот момент из кабины выскочил упитанный офицер и с криком побежал к кустам. Я поспешил и промахнулся. Просвистевшая пуля заставила Ганса залечь. Он проворно юлил по песчаному откосу, питаясь укрыться в противоположной канаве. Следующий выстрел достиг цели. Преданный гитлеровец закончил войну. Из кузовов тотчас начали выпрыгивать немецкие солдаты. Они с криками бросались в стороны, пытались скрыться и группами падали, сраженные меткими выстрелами. В такой ситуации каждый разведчик действовал самостоятельно, стрелял только по видимой цели... То был не бой, а прямой расстрел гитлеровцев, карающая акция за причиненные злодеяния. По команде все прекратили стрельбу и дружно побежали к машинам. Вокруг грузовиков и на обочине валялись трупы солдат, некоторые раненые пытались отползти в сторону, укрыться в противопо ложных зарослях. По меткие бесшумщики останавливали их. Неожиданно из канавы застрочил автомат. Андрей Погребов упал на песчаный откос. Шилин сходу расстрелял фашиста и наклонился к раненому товарищу. Тот тихо стонал. Мы вдвоем отнесли Андрея в тень и перевязали раны. Ранение оказалось серьезным. Одна пуля прострелила бедро. Другая попала в левый бок, в под реберье и застряла внутри... Трупы никто не считал. Их было не более двух десятков. Нас огорчило другое: в машинах продуктов не было! Вся предпринятая операция была напрасной, бесполезной. Мы разочарованно смотрели друг на друга, не зная что делать дальше. Всех особенно тревожила судьба раненого товарища. Серьезные опасения вызывала вторая пуля, застрявшая внутри, в области правого легкого. Пока Щуклин с ребятами занимались трофеями, мы с Виктором смастерили носилки. Обратно двигались медленно. Настроение было самое скверное. Не хотелось возвращаться в лагерь Возле носилок постоянно находился школьный товарищ Андрея, Виктор Шилин. Он часто наклонялся к раненому, пытался заговорить с ним, справлялся о самочувствии... Так бывает в жизни! Кому-то все достается легко и просто. Без лишних хлопот. Таких называют везучими. Другим - наоборот, все достается с большим трудом... Тот коварный день оказался для нас невезучим. Мы шли подавленные, усталые и голодные. Там у пристанища тоже голодные товарищи. Они ждут не дождутся нас с полными рюкзаками, не ложатся спать на голодный желудок. Тогда еще никто не знал, чем обернется для разведчиков эта дерзкая операция. Наступал новый, не менее опасный враг, - голод! От него не скроешься за лесом, не спрячешься в кустах. Он как тень будет преследовать тебя, пока не поглотит в своих объятиях!.. Поздним вечером группа возвратилась на стоянку. Ребята встретили нас разочарованно. Девушки принялись хлопотать возле раненого. Около костра смастерили мягкую подстилку и уложили на нее Андрея, перед сном он попросил накрыть замерзающие ноги. Тогда многие догадались, что жить ему осталось не долго. В ту те ночь, седьмого августа сорок второго года, от тяжелых ран, скончался наш боевой товарищ, Калининский комсомолец, Андрей Погребов. Ему тогда было всего восемнадцать лет. Похоронили его на опушке леса, под кронами высокого тополя. Над могилкой остался свежий холмик земли. Узнает ли мать, где покоится прах ее любимого сына? минуту молчания внезапно нарушили выстрелы, доносившиеся со стороны нашей стоянки. Там оставался один старшина Чернов с девчатами. Оказалось немцы выследили наше расположение с воздуха и выслали на место около взвода солдат. Они не могли знать что на стоянке находилось всего пять человек. Поэтому не решились на штурм, а обстреляли стоянку из- за укрытий Подбегая к своим мы очутились сзади расположения немцев и открыли бешеную пальбу в спину атакующим. Гитлеровцы тотчас разбежались по лесу. Возле костра нам встретились испуганные лица девушек и побледневший старшина. Он бессвязно пытался что то объяснить командиру, но лейтенант не слушал его и приказал собираться в поход. Когда стоянка осталась далеко позади, Кривов остановил людей. К тому времени все знали о том, что исчезли Катя и Тамар. . Алексей объяснил как все произошло. Голос его дрожал. Из отдельных выражений выяснилось, что в самый разгар стрельбы, когда над головами засвистели пули, Катя испуганно вскрикнула и пустилась бежать в лес. Тамара тотчас бросилась за своей подружкой. Все произошло так быстро, что старшина не успел их остановить. Он и сам был сильно напуган внезапностью нападения. Жаль было бедных девчонок. Пропадут ни за что... Где их теперь разыскивать??? Высланные дозорные обследовали часть леса и не обнаружили пропавших. Случай с девчатами заставил всех насторожиться. Ведь отбиться от группы можно при разнообразных ситуациях. Но чтобы снова найти своих, необходимо знать очередной пункт сбора. Так и порешили. На карте назначили аварийный пункт сбора... Так за один день наш отряд убавился на три человека. В то время разведчики обсуждали сложившуюся ситуацию, разрабатывали план дальнейших действий. Нужно было найти разумное решение, чтобы перехитрить противника, оторваться от преследователей. Командир посмотрел на карту, сверил ее с компасом и наметил азимут следующего перехода. Потом он посмотрел на приунывших подчиненных и уверенно произнес: - Пойдем туда, где нас не ждут немцы.- На стоянке рассеяли махру. Затем отошли по старому следу назад и круто свернули в сторону. В итоге получилась заячья петля. Ее заделали на всякий случай, чтобы сбить с толку немецких собак - ищеек. В лесу по прежнему было тихо. Каратели не проявляли никаких действий. Что-то непонятное задумали немцы. Странно себя ведут. Возможно они заготовили для нас ловушки и сидят, ждут - когда мы пожалуем в ним? Лейтенант считал, что такое вполне может быть. И повел группу туда, где час назад схоронили своего товарища. Замаскировались в кустах, у самого края леса, вдоль дороги, опоясывающей широкое травянистое поле. Приказано соблюдать тишину... Затаиться и зорко следить за окрестностью... В лесу по прежнему было тихо. Даже лесные птицы, напуганные выстрелами, исчезли ниведь-куда. Будто все вымерло вокруг. Только слабый шелест листвы напоминал о живой природе. В воздухе, на небольшой высоте, появился немецкий разведывательный самолет, "РАМА". Он совершил облет вокруг пересеченной местности и исчез. Когда успокоились нервы, нестерпимо заныл голодный желудок. Страшно хотелось есть. Шли вторые сутки, как закончились продукты. Истощенный организм давал о себе знать. Люди ослабевали, быстро уставали. Многих одолевала сонливость. Теперь, чтобы не заснуть, ребята грызли липовые ветки. Они оказались сочными и приятными на вкус... Над головами пронеслась стайка птиц. Они расселись на вершинах деревьев совсем рядом и завели птичий разговор. По их голосам я узнал диких голубей. Тотчас в голове созрела заманчивая идея. Захотелось испытать свое счастье, преподнести товарищам сюрприз. Вскоре мне удалось подстрелить двух птиц. Для нас тогда это была удача. Приятное известие быстро разнеслось по цепочке. Лейтенант покачал" головой и улыбнулся. Затем он поручил двоим добровольцам обработать и обжарить тушки. Через некоторое время старшина точно разделил мясо на пятнадцать частей и раздал по дольке каждому. Об е д показался необычайно вкусным. После этого случая мы стали чаще пользоваться дарами природы. Приходилось употреблять в пищу сову, грачей, зайцев и белок. Они спасали нас от голодной смерти. Наши бесшумки действовали безотказно. После полудни, да старой пороге, пролегающей по краю поля, шумно прокатили три грузовика с солдатами. Гитлеровцы пытались найти следы исчезнувшего десанта, обшаривал окрестности. Когда стемнело наш отряд направился в обход опасного места через обширные поля и луга. Новый маршрут оказался для нас удачным. Немцы видимо не думали что десантники быстро покинут защитные участки, продолжали блокировать лес. Тем временем отряд за два ночных перехода преодолел значительное расстояние и подошел к обширным Духовшинским: лесам. Они занимали значительные территории и служили партизанам надежным укрытием, удобным участком для маневрирования. Нам было известно о существовании народного ополчения на Смоленщине, но встретить их пока не удавалось. Ничего конкретного о них не говорили и местные жители. Они были страшно запуганы гитлеровцам, которые жестоко карали за связи с партизанами. После шестидневного похода провели первый сеанс радиосвязи, В шифровке сообщалось: - Прибыли в заданный район. Потери три человека. Ищем связи с партизанами. Кривов.- Стоило группе войти в лес как люди разбрелись по сторонам , в поисках желудей и ягод. Все были голодны, Не было сил идти дальше, нужно было срочно добывать продовольствие. После короткого отдыха лейтенант поручил старшине подобрать наиболее выносливых ребят и отправиться за продуктами в ближайшую деревню. Около полудня, с освобожденным! вещмешками, мы вышли на опушку и направились вдоль леса. Спустя полчаса разведчики подошли к сохранившейся деревне и стали проводить наблюдение. В бинокль хорошо просматривались Добротные деревянные пост ройки, с вместительными дворами и огородами. Видно было по улице гуляли куры, играли малыши. Казалось война не дошла до этого захолустья, не нарушила ритм повседневной жизни. Во всем этом чувствовалась некая таинственность, что не увязывалось с реальной обстановкой. После внимательного наблюдения разведчики вышли на середину улицы. В соседнем дворе залаяла собака. Все услышали как хозяйка цыкнул на нее, заставила замолчать. Наблюдалась прежняя картина: взрослые сторонились нас, не хотели вступать в контакт и прятались за забором. Внезапно до обоняния долетел завораживающий запах пекарни Он оказался таким заманчивым что ноги невольно зашагали туда, откуда пахло вкусным хлебом. Истощенный желудок не хотел терпеть, толкал вперед, просил хоть малую дольку хлеба, чтобы утолить ноющую боль. В такой момент часто теряется рассудок, срабатывают чувства инстинкта самосохранения. Тогда человек может совершить неразумное, непонятное людям. Источник соблазнительного запаха оказался совсем близко. Разведчики остановились возле крыльца в недоумении. Наконец старшина взял себя в руки и распорядился охранять дом снаружи, а сам с остальными ребятами направился внутрь помещения. Мы быстро вбежали в комнату. Там у печи орудовала немолодая женщина. Она встретила нас оторопевшим взглядом и не двигалась с места. В чулане, на широкой лавке, дышали свежим паром восемь караваев душистого хлеба. От него невозможно было оторвать взгляд. Мы давно не видели подобного зрелища. И сразу начались подозрения, допрос хозяйки. Здесь Алексей Чернов проявил свои качества следователя, пытался выявить кому предназначался хлеб, где находятся партизаны... Прямые вопросы еще хуже запугали женщину. Она стала плакать, бессвязно повторять одни и те же слова,.. Затем старшина приказал конфисковать половину выпечки и подстрелить из бесшумки пару курей. Потом тихо добавил: - Пора сматывать